На правах рукописи

шайхисламов рафаэль бадретдинович

коммуникативные проблемы социокультурной интеграции СОВРЕМЕННОГО РОССИЙСКОГО общества

Специальность 22.00.04 – «Социальная структура, социальные институты и процессы»

Автореферат диссертации на соискание ученой степени

доктора социологических наук

Уфа 2007

Работа выполнена в ГОУ ВПО «Башкирский государственный университет»

Научный консультант:

доктор философских наук, профессор

Гилязитдинов Джаудат Махмудович

Официальные оппоненты:

доктор социологических наук, профессор

Миронов Анатолий Васильевич

доктор социологических наук, профессор

Егорышев Сергей Васильевич

доктор социологических наук, профессор

Комлев Юрий Юрьевич

Ведущая организация:

ГОУ ВПО «Уфимский государственный нефтяной технический универ­ситет»

Защита состоится «____»____________2007 г. в _____ часов на заседа­нии Диссертационного совета Д.212.013.05 в Башкирском государственном университете по адресу: 450074, Уфа, ул.Фрунзе, 32. БГУ.

С диссертацией можно познакомиться в читальном зале библиотеки Башкирского государственного университета.

Автореферат разослан «_____» _______________ 2007 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

доктор социологических наук, профессор А.Б.Курлов

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность проблемы. Трансформационные процессы в россий­ском обществе, осуществляющиеся в последние полтора десятилетия, явля­ются по своей направленности и действенности сложными, противоречи­выми и неоднозначными. Российское общество как социокультурная система – как единство ее социальной, культурной и лично­стной подсистем – оказа­лось более дифференцированным, сложным, динамичным и инновацион­ным. Однако содержание и направленность социокультурных изменений ос­таются неопределенными, для их характеристики «применимо понятие спонтанной трансформации обще­ственного устройства, ни генеральное на­правление, ни конечные результаты которого не предрешены»[1]. Несмотря на то, что социально-политическая си­туация за последние годы несколько улучшилась и преодолела тенденцию спада, кардинального перелома не про­изошло, приобретя форму «плато»[2]. По данным исследования Фонда общест­венного мнения (ФОМ), три четверти опрошенных считают, что сегодня в нашем обществе преоб­ладают разобщенность и несогласие. Социокультур­ное состояние современ­ного российского общества многими исследовате­лями оценивается в основ­ном как негативное и описывается в таких терми­нах, как «раскол», «кризис», «дезинтеграция», «дезорганизация»[3].

Решение экономических, политических, духовных проблем современ­ного российского общества, являющихся в своей сущности перепле­тенными в единый узел проблемами социума, культуры и личности, предпо­лагает по­иск его социокультурных алгоритмов. Анализ трансформационных процес­сов последних десятилетий показывает, что они шли во многом вне социо­культурных рамок. Решать проблемы общества «сверху», без превра­щения самого общества, различных групп и слоев, личности в субъект пре­образова­ний невозможно – об этом свидетельствует опыт всех реформ в ис­тории Рос­сии. Замкнутость, изолированность, монологичность в отношениях между социальными слоями и группами лишь способствуют сохранению социаль­ной разобщенности общества, порождая взаимное недоверие, непонимание, нетерпимость. Самоорганизация общества осуществима на основе равно­правной, симметричной социокультурной коммуникации, на базе общест­венного диалога, в форме совместного смыслопорождения, поиска точек со­прикосновения различных интересов, взаимного доверия, понимания и со­гласия.

Проблемы трансформации современного российского общества, зако­номерно переместившиеся в фокус внимания отечественной социологии, об­суждаются на научных симпозиумах (в частности, на международных симпо­зиумах «Куда идет Россия?»), активно разрабатываются вузовскими, акаде­мическими и другими научными центрами. Среди многоплановых проблем трансформации российского общества в центре внимания социологической науки постепенно оказывается их социокультурный аспект. В определении направленности изменений в постсоциалистических странах, считает Т.И.Заславская, первостепенную роль нужно усматривать в социокультурных сдвигах[4]. В условиях трансформирующегося российского об­щества, отмечает В.А. Ядов, приоритет в современных социальных теориях начинает перехо­дить от структурно-системной и институциональной состав­ляющих к соци­ально-культурным и деятельностно-субъектным[5]. А.С. Ахие­зер полагает, что анализ сложных социокультурных изменений требует нетрадиционной мето­дологии, направляющей главное внимание исследова­теля на движущие силы социокультурной динамики[6]. Сегодня, когда необходимы знания о реальном потенциале общества к самосохра­нению и саморазвитию, жизненной задачей социальных наук явля­ется поиск интегративных механизмов, обеспечиваю­щих воспроизводство социокультурной целостности общества.

Степень научной разработанности проблемы. Социологическая наука в условиях новых вызовов стремится, с одной стороны, творчески пе­реосмыслить мировое и отечественное социологическое наследие, с другой стороны, обозначить новые концептуальные подходы, способные адекватно объяснять и понимать реалии нового века. Осознание того, что социальные проблемы неразрывны с проблемами конкретного индивида и вопросами со­хранения и развития культуры, стимулирует становление новых исследова­тельских концепций. В частности, Ж.Т.Тощенко, Ю.М.Резник и ряд других российских социологов активно разрабатывают концепцию социоло­гии жизни, ставящую в центр социологического анализа жизнь человека и его ре­альные проблемы, мысли, переживания и действия, институционализа­цию и деинституционализацию, организационное и культурное упорядочи­вание или распад социальных форм жизненного процесса под влиянием субъективных факторов. Социокультурный подход к изучению трансформационных про­цессов становится одним из важнейших методологических ориентиров не только в поиске выхода из кризисного состояния, но и в определении пер­спектив раз­вития российского общества. Этим объясняется обращение мно­гих исследо­вателей к концепции социокультурной динамики П.Сорокина, к «четырехкомпонетной парадигме» Т.Парсонса, к теориям коммуникативного дейст­вия, жизненного и системного миров Ю.Хабермаса, к феноменологиче­ской социологии А.Шюца.

Социокультурный анализ проблем общества предполагает синтетиче­ское исследование – изучение социальных, культурных и личностных изме­нений в их неразрывном единстве. Теоретико-методологические аспекты со­циокультур­ного анализа получили развитие в работах Н.И.Лапина, А.С. Ахиезера, Л.Г.Ионина, Ю.М.Резника и др.; исследование реальных проблем социокультурной трансформации российского общества содержится в рабо­тах, кроме указан­ных выше авторов, Дж.М. Гилязитдинова, В.И.Добренькова, Т.И. Заславской, В.В.Локосова, Г.В.Осипова, С.М.Поздяевой, Л.В.Полякова, Ж.Т. Тощенко, М.А.Шабановой, В.А. Ядова и других авторов. А.С.Ахиезер, Н.И.Лапин, Л.В.Поляков, С.М.Поздяева и ряд других исследователей осмысливают акту­альные трансформационные про­цессы на основе анализа особенностей исто­рического пути России, кон­кретно-исторического соотношения традицион­ного и либерального компо­нентов российской цивилизации. Определить проблемы и начертить пер­спективы социокультурной трансформации рос­сийского общества с позиций интегральной социологии П.Сорокина пред­принимают Д.М. Гилязитдинов, В.И.Добреньков и другие социологи. С.А.Кравченко и ряд других социоло­гов усматривают в социокультурной трансформации российского общества нелинейную динамику, переход к перманентному неравновесному состоя­нию, что обусловливает рост неопре­деленности преобразований, их спонтан­ности и парадоксальности.

Для изучения проблем социокультурной интеграции общества большое значение имеют исследования различных аспектов социальных процессов. Среди них, с точки зрения важности для ана­лиза социокультурных проблем общества, нам представляются наиболее интересными исследования соци­альных сетей и социального капитала. Сетевой анализ со­циальных систем дает возможность изучить тесноту социальных связей (кон­тактов), в том числе коммуникативных, выявить характер этих связей (вза­имное содействие или противодействие, доверие или недоверие, изолирован­ность или откры­тость). Появился целый ряд работ, посвященных исследованию формальных и неформальных сетей в российском обществе, уровня доверия в этих сетях, социального капитала как сети, образованного на взаимном до­верии и под­держке (среди них – работы В.В.Локосова, В.В.Радаева, Н.Е.Тихоновой, Н.Бусовой, С.Ю.Барсуковой, Г.В. Градосельской и других авторов).

Заметным явлением в отечественной социологии является возрастаю­щий интерес к человеческому измерению социальных и культурных измене­ний. «Личностно-ориентированная» социология усматривает в самовос­про­изводстве общества доминирующую роль личности. Выдвижение личности в центр социологического анализа общественных изменений характерно для работ Г.С. Батыгина, А.О.Бороноева, Ю.Г.Вол­кова, С.И.Григорьева, Т.М.Дридзе, С.А. Кравченко, Н.И.Лапина, Ю.М.Резника, С.Г.Спасибенко, Ж.Т.Тощенко, А.Г. Эфендиева и других социо­логов.

В отечественной социологии все большее внимание проявляется к культурной проблематике. Социология культуры стала сегодня одной из ве­дущих отраслей социологии благодаря работам многих отечественных фило­софов и социологов, в том числе А.С.Ахиезера, Ю.Н.Давыдова, Н.С.Злобина, Л.Г. Ионина, М.С.Кагана, Л.Н.Когана, В.П.Козырькова, Н.И.Лапина, А.Л.Маршака, Ф.И. Ми­нюшева, О.Н.Козловой и других.

Особое значение с точки зрения предмета нашего исследования имеют работы, в которых рассматриваются различные феномены общественного сознания в трансформационном процессе – идеологии, ценностных ориента­ций, знаний, утопий, мнений. Среди них мы отметили бы работы Г.В.Осипова, Ж.Т.Тощенко, Ю.А.Левады, А.В.Миронова, Г.В.Осипова, С.М.Поздяевой, Р.М.Тухватуллина и других авторов.

В условиях российского общества, в котором социокультурные транс­формации на социетальном уровне переплетены с региональными, этнона­циональными, конфессиональными изменениями, с особенностями экономи­ческих, политических и духовных преобразований в различных субъектах страны, особую актуальность приобретают региональные исследования. Од­ним из субъектов РФ, в котором тесно переплетены общероссийские и ре­гиональные тенденции социокультурной трансформации, является Респуб­лика Башкортостан. Представители башкирской социологической школы достаточно глубоко изучают проблемы трансформаци­онных процессов, про­исходящих в республике. Среди них отметим работы Д.М.Гилязитдинова, Ю.Н. Дорожкина, С.В.Егорышева, Р.И.Ирназарова, Т.П.Моисеевой, Ф.У.Мухаметлатыпова, Р.Т.Насибуллина, Р.М.Тухватул­лина, Ф.С.Файзуллина и других авторов.

Заметно возрос интерес в последние годы к проблемам коммуникации. Социология коммуникаций, переживающая период становления, опирается на достижения мировой и российской философско-социологической и пси­хологической теории общения, диалога (Г.М.Андреева, К.О.Апель, М.М.Бахтин, Г.Блумер, Л.П.Буева, М.Бубер, М.С.Каган, В.Е.Кемеров, А.Н.Леонтьев, Н.Луман, Дж.Мид, А.Моль, Б.Д.Парыгин, Ю.Хабермас, К.Ясперс и др.). Появились работы, в которых содержится ряд новых кон­цептуальных направлений исследования социальных коммуникаций (Д.П.Гавра, Т.М.Дридзе, Ю.Н.Дорожкин, А.Б.Курлов, Ю.Ю.Комлев, Ю.И.Мирошников, Т.В. Науменко, Г.Г.Почепцов, Б.А.Родионов, А.В.Соколов, Ф.И. Шарков и др.). Одним из наиболее заметных достижений отечественной теории социальных коммуникаций является концепция диа­лога, обращение к которой связано с потребностью поиска новых форм и ал­горитмов управления все более усложняющимися социокультурными про­цессами.

Осознание необходимости перехода к управлению проблемами на ос­нове достижения взаимопонимания, доверия и сотрудничества обусловило широкий научный интерес к теории и практике связей с общественностью. Постепенно мода на некритическое заимствование западных идей и технологий проходит, уступая место попыткам осмысления связей с общественностью как управления проблемами в условиях российской действительности. Появились отечественные работы, в которых обобщаются теоретические аспекты связей с общественностью в российском обществе (Е.Ю.Бикметов, Ю.Н.Дорожкин, О.И.Карпухин, Э.Ф.Макаревич, В.С.Комаровский, В.Королько, Т.Ю.Лебедева, Л.Н.Федотова, М.А.Шишкина и др.).

Слабо изученными в научной литературе остаются следующие аспекты социокультурных и коммуникативных процессов. Во-первых, за редким ис­ключением, социокультурные проблемы и процессы в современном обществе изучаются не в целостности их социальных, культурных и гуманитарных аспектов. Во-вторых, недостаточно изучены механизм и характер социокуль­турной дезинтеграции в целом. В-третьих, в большинстве работ основной ак­цент при анализе разобщенности, отчуждения, недоверия в российском об­ществе делается на таком факторе, как политика государства, но не выявля­ется интеграционный потенциал самого общества и механизмы приведения его в действие. В-четвертых, существует терминологическая неясность отно­си­тельно понятия «социокультурное». Существует поверхностная мода на «со­циокультурную тематику», под которую подгоняются самые разные про­цессы и явления[7]. В-пятых, анализ литературы показывает, что чрезвычайно ак­туальная задача определения путей решения таких вопросов, как консоли­дация общества, преодоление разобщенности, недове­рия, непонимания, мо­билизация общества на решение собственных проблем, пока не перемести­лись в центр внимания отечественной социологии коммуникаций и теории связей с общественностью.

Объектом исследования являются процессы социокультурного вос­производства современного российского общества. Предметом исследования являются коммуникативные проблемы со­циокультурного воспроизводства, раскрытие коммуникативных механизмов социокультурной интеграции, ана­лиз коммуникативных способов решения социокультурных проблем совре­менного российского общества.

Проблемное поле исследования. Анализ состояния современного рос­сийского общества показывает, что уровень до­верия, понимания, согласия населения страны с действиями основных соци­альных институтов, в первую очередь, государства, недостаточен для пре­одоления разобщенности, для сплочения народа. Российское общество, в ко­тором большинство граждан усматривает причины разобщенности исключи­тельно в действиях «власть имущих», и, соответственно, возлагает все наде­жды на преодоление кризиса только на государство или отдельных полити­ков, не чувствует в себе в доста­точной степени способность к самоорганиза­ции, поэтому оно может консо­лидироваться в протестной форме, на основе или неприятия тех или иных непопулярных шагов государства, или некритического приятия популистских лозунгов, предлагающих упрощенные способы решения проблем общества, превращающих реальные проблемы общества в искусственно сконструиро­ванные псевдо- проблемы. Социокультурная интеграция, в отличие от искус­ственной консолидации, предполагает взаимное обогащение, приращение социума, культуры и личности на основе реального решения проблем обще­ства. Поэтому важно определить, во-первых, тенден­ции формирования инте­грационного потенциала в самом обществе, во-вто­рых, коммуникативные механизмы трансформации данного потен­циала в интеграционный процесс, в-третьих, коммуникативные способы ре­шения обществом собственных со­циокультурных проблем. Таким образом, проблема исследования заключа­ется в том, социологическая наука на сего­дняшний день, констатируя со­стояние социокультурной разобщенности рос­сийского общества, испыты­вает острую потребность в знаниях о способах социокультурной интеграции, о ее коммуникативных основа­ниях и механизмах.

Основная цель и задачи диссертационной работы – разработка теоретических положений о коммуникативных условиях и механизмах со­циокультурной интеграции современного российского общества и рекомен­даций по их реализации. Достиже­ние этой цели предполагает реализацию следующих задач.

1. Раскрытие главных звеньев социокультурной дезинтеграции и узло­вых со­циокультурных проблем российского общества, особенностей их трансформации в коммуникативном процессе.

2. Выявление коммуникативных оснований (предпосылок, возможно­стей, условий) социокультурной интеграции современного российского об­щества.

3. Обоснование действенных спосо­бов реализации коммуникативного потенциала социокультурной интеграции российского общества.

Основные гипотезы исследования. Социокультурная интеграция рос­сийского общества возможна лишь как преобразовательное, созидательное взаимопроник­новение социальной системы, культуры и личности при сохра­нении их авто­номности. Тем самым она в принципе отличается от форм кон­солидации общества, основанных на подавлении тех или иных компонентов социокультурной системы, деструктивных или уводящих от подлинного ре­шения проблем социума, культуры, личности.

Для приведения в действие интеграционного потенциала российского общества необходимы равноправные, симметричные, горизонтальные ком­муникации, превращающие общество из объекта воздействия (аудитории) в субъект действия, в активную, осознающую свои проблемы и предприни­мающие действия по решению этих проблем общественность.

Коммуникации реализуют свой созидательный, интеграцион­ный по­тенциал при условии укоренения в обществе культуры диалога.

Исходной точкой воспроизводства социокультурного единства обще­ства является формирование личности, испытывающей потребность в диа­логе и способной к диалогу.

В современных условиях наиболее адекватной формой саморефлексии об­щества и эффективным механизмом управления его социокультурными про­блемами становятся связи с общественностью.

Теоретико-методологическая база исследования. Диссертационное исследование базируется на методологических принципах социокультурного анализа, содержащихся в творчестве П.Сорокина. Методологической осно­вой исследования являются теория открытых систем, органически связанная социокультурным подходом. Диссертационное исследование основано на критическом использовании теории систем в социологии Т.Парсонса и Н.Лумана. Исходными методологическими посылками в диссертационной работе теория социального действия, берущей свое начало с работ М.Вебера и получившей свое развитие в феноменологической социологии А.Шюца и в теории коммуникативного действия Ю.Хабермаса. Для социологической концептуализации воспроизводства социокультурной целостности общества как противоречивого единства социальной системы, культуры и личности, диалогической коммуникации как процесса и результата интеграции проти­воречивых коммуникативных позиций на качественно новой основе опреде­ляющее значение имеет диалектическая методология.

Эмпирическая база исследования. Поскольку объектом диссертаци­онного исследования являются процессы и противоречия социокультурного воспроизводства современного российского общества, ценность представ­ляют данные всероссийских исследования. Поэтому эмпирической базой ис­следования послужили в первую очередь результаты опросов, осуществлен­ных по всероссийской выборке ведущими научно-исследовательскими ин­ститутами и центрами страны. Анализированы данные Института социоло­гии и Института социально-политических исследований РАН, Российского независимого института социальных и национальных проблем, позже преоб­разованного в Институт комплексных социологических исследований, Ин­ститута философии РАН, Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ), Фонда «Общественное мнение», ROMIR Monitoring, Ана­литического центра Ю.Левады, Социологического центра Российской госу­дарственной академии государственной службы. Среди этих исследований особую ценность с точки зрения це­лей диссертации представляют монито­ринги доверия к раз­личным социальным институтам, социальных настроений и ожиданий, цен­ностных ориентаций россиян. В диссертации использованы резуль­таты некоторых исследований Научного центра «Социальные и ком­муникационные технологии» Уфимской государственной академии эконо­мики и сервиса под руководством диссертанта. вязи в нашем обществе"особной к диалогуии тех или иных компонентов социокультурной системы,

Новизна исследования. Впервые в научной литературе сущность со­циокультурного единства общества раскрывается как процесс и результат институционального, ролевого и смыслового взаимопроникновения социаль­ной системы, культуры и личности; кризисные тенденции в социокультурной трансформации общества рассматриваются соответственно как институцио­нальная, ролевая и смысловая дезинтеграция. Аргументировано новое поло­жение о содержании социокультурных и коммуникативных проблем обще­ства, порождаемых социокультурной дифференциацией общества, и об их особенностях в условиях социокультурной дезинтеграции.

Обоснован новый научный вывод о сущности социокультурной ком­муникации как единства коммуникативных действий, коммуникативных свя­зей и коммуникативной организации. Доказан новый вывод об об­щественно­сти как коммуникативно-сетевой основе социокультурной интеграции обще­ства. Новизной обладает и положение о взаимопроникновении социализации, инкультурации и индивидуализации, формирующей диалогическую лич­ность, как субъектно-коммуникативной основы воспроизводства социокуль­турной целостности общества.

Новизна исследования заключается в обосновании сущности связей с общественностью как диалогической формы самонаблюдения и самоописа­ния общества, способствующей формированию адекватного образа (имиджа) и установления самоидентичности общества, поиска путей решения собст­венных социокультурных проблем. Такое видение позволяет определить роль и предназначение связей с общественностью как основного коммуникатив­ного механизма организации общественности, укоренения диалогической культуры и формирования диалогической личности как условий социокуль­турной интеграции общества.

На защиту выносятся следующие положения диссертационного иссле­дования.

1. На основе структурного, функционального и диалектического под­ходов исследования природы социокультурной системы общества обосновы­вается вывод: социокультурная целостность общества вос­производится в форме производительного взаимопроникновения – взаимного преобразования социальной системы, культуры и личности. Социокультур­ное взаимопроник­новение осуществляется взаимным коммуникативным со­действием субъек­тов, их взаимной информационной взаимообусловленностью в рамках рав­ноправной, симметричной организации коммуникативного процесса.

2. Социокультурная интеграция осуществляется благодаря воспроиз­водству и изменению интегрирующих социальную систему, культуру и лич­ность звеньев социокультурной системы – социальных институтов, соци­альных ролей и мира смысло-значений; социокультурная интеграция сущест­вует как взаимосвязанная инсти­туциональная, ролевая и символическая (смысловая) интеграция общества.

3. Социокультурное воспроизводство общества осуществляется в ком­муникативных рамках – в виде осмысления и обсуждения социальных инсти­тутов, социальных ролей и мира смысло-значений. В условиях динамичных и противоречивых трансформаций общества все явственнее обнаруживается неочевидность, неопределенность и непредсказуемость социокультурной трансформации, в том числе социальных институтов, социальных ролей, смыслов и значений. В результате трансформационных процессов перма­нентно обозначаются три основные социокультурные проблемы – социаль­ного порядка, выбора и смысла.

4. Социокультурная дезинтеграция общества представляет собой диф­ференциацию социокультурной системы, не сопряженной с ее интеграцией. В коммуникативном плане она сопровождается дефор­мацией социального капитала, что выражается, во-первых, в сужении социального круга взаим­ного доверия, понимания и согласия, во-вторых, в ослаблении позитивного и усилении негативного потенциала взаимного доверия, понимания и согласия (использо­вание социальных сетей для лишь для выживания, в достижении индивиду­альных или узкогрупповых целей, препятствующее решению обще­ственных проблем).

5. Интеграция общества предполагает изменение системы социокуль­турной коммуникации (взаимосвязей и взаимодействий личности, культуры и социальной системы, коммуникативной организации этих взаимосвязей и взаимодействий), что предполагает решение задач: а) формирования обще­ственности как коммуникативно-сетевой основы; б) укоренения в обществе взаимопонимания, доверия, согласия как культурно-коммуникативной ос­новы; б) ориентированность общественности и культуры диалога на форми­рова­ние диалогического типа коммуникативной личности как субъектно-коммуникативной основы социокультурной ин­теграции общества. Этим со­циокультурная интеграция отличается от других форм консолидации обще­ства – превращения общества в публику, не способной вырабатывать собст­венное отношение к социокультурным проблемам, использования манипуля­тивных и принуждающих коммуникативных технологий, подавления инди­видуальности личности.

6. Общественность – это коммуникативная открытость социальных систем, она – часть общества, принимающая участие в формировании обще­ственного (собственного) мнения на основе осознания тех или иных социо­культурных проблем общества, на основе взаимного содействия, начиная от активного выражения консолидированного мнения и завершая активными совместными действиями. Формирование общественности как становление самоорганизации общества возможно при условиях: наличия сети горизон­тальных – равноправных, симметричных – массовых, групповых и межлич­ностных коммуникаций, выполняю­щих (в отличие от СМИ) функцию не столько вещания, сколько общения, че­рез которые различные социальные группы могут сформулировать собствен­ное мнение и артикулировать свои интересы; возможности обращения людей не только к информации, но и к различным ее интерпретациям; реализации интеллигенцией своей коммуни­кативной миссии как интерпретатора социо­культурных проблем.

7. Решение социокультурных проблем общества возможно на началах диалоговой коммуникации, опирающейся на толерантность и ориентирован­ной на укоренение норм и ценно­стей взаимопонимания и на этой основе – взаимного доверия и согласия. В условиях роста проблематичности социо­культурного мира диалог становится объективно востребованным не только для воспроизводства социокультур­ного порядка, но и для его созидательной модификации посредством решения новых социокультурных про­блем. Поэтому социокультурная интеграция возможна лишь в условиях укоренения диалоговой культуры – системы норм и ценностей взаимного доверия, понимания и согласия.

8. Кризис социокультурной идентичности личности как следствие социокультурной дезинтеграции общества представляет собой рост несовместимости, амбивалентности процессов социализации, инкультурации и индивидуализации в формировании человека. В свою очередь, парадоксальность в сознании, чувствах и поведении человека репродуцирует социокультурную разобщенность общества. Личность может стать твор­цом социокультурного единства общества при условии осуществления ее формирования и развития как целостного социокультурного процесса, как созидательного социокультурного взаимопроникновения, предполагающего не просто адаптацию и усвоение социальных ролей, норм и ценностей, но и их творчество. Поскольку диалог в обществе невозможен без личности, способной к внутреннему и внешнему диалогу, то задача формирования диалогического типа коммуникативной личности превращается в насущную задачу социокультурной трансформации общества. Лишь на базе социокультурного воспроизводства на личностном (микро) уровне возможно взаимопроникновение, соответственно, и интеграция на макро-уровне – общества.

9. В современном обществе действуют существенные коммуникативные барьеры для социокультурной интеграции – тенденции упадка общественности, широкого использования манипулятивных технологий, рост парадоксальности в сознании, чувствах, в коммуникативном поведении человека. Реализация коммуникативных предпосылок социокультурной интеграции – формирования общественности, укоренения диалоговой культуры, становления диалогической личности – возможна при восхождении к новой практике управления – к связям с общественностью, понимаемыми как креативная организация социокультурной коммуникации, направляющей ее в русло взаимного содействия субъектов (системы и среды) и их информационной взаимообусловленности в целях решения проблем общества, личности, культуры. Управление социокультурными процессами все больше приобретает характер коммуникативного управления, а коммуникативное управление все в большей степени сводится к функции поиска решений социокультурных проблем (управление проблемами). Управление проблемами может быть организовано лишь в границах взаимопонимания, доверия и согласия; при отношении к лич­ности не как объекту воздействия, а как к активному и творческому субъекту действия. Связи с общественностью являются формой социокультурной рефлексии общества – самонаблюдения и самоописания – устанавливающей свою иден­тичность как системы, идентифицирующей социокультурные проблемы, оп­ределяющей их состояние и тенденции. Сущностными чертами связей с об­щественностью являются а) формат «горизонтальных», равноправных ком­муникаций между субъектами, независимо от их социального статуса в ие­рархической лестнице; б) управление не объектами или субъектами, а про­блемами (коммуникативный проблемный менеджмент); в) в отличие от иных направлений проблемного менеджмента, связи с общественностью представ­ляют собой коммуникативное управление социокультурными проблемами – социального порядка, социального выбора и смысла; г) нацеленность на формирование социального капитала будущего в виде репутации (личности, организации, региона, страны). Связи с общественностью формируют социальный капитал (сети, основанные на доверии, понимании и согласии), культурный капитал (нормы и ценности диалоговой коммуникации), человеческий капитал (личность как творца социокультурной системы).

Теоретическая и практическая значимость работы. В диссертации представлена новая система теоретических взглядов о характере взаимосвязи и взаимопроникновения в социокультурной системе, о структуре социокультурной коммуникации, о сущности дезинтеграционных процессов в современном российском обществе. Концептуальные построения доведены до уровня методологических разработок, пригодных для практиче­ского использования. Основные научные положения и выводы могут способ­ствовать расширению перспективы теоретического исследования закономер­ностей и тенденций социокультурных процессов и коммуникативных меха­низмов их регулирования. Научные результаты, полученные диссертантом, направлены на разработку практических предложений по формированию коммуникативных основ социокультурной интеграции общества. Они могут применяться в стратегии социального планирования, при разработке и реали­зации социальных программ и проектов. Положения диссертации могут быть использованы в учебном процессе при изучении курсов по специальности «Социология» («История социологии», «Теория и методология социологии», «Социология культуры», «Социология духовной жизни», «Социология ком­муникаций», «Социология общественного мнения», «Социология лично­сти»), по специальности «Связи с общественностью» («Теория и практика связей с общественностью», «Коммуникационный менеджмент», «Социоло­гия массовых коммуникаций»).

Апробация и внедрение результатов исследования. Основные поло­жения, выводы и рекомендации, содержащиеся в диссертации, докладыва­лись на заседаниях кафедр «Социология и социально-коммуникационные технологии» Уфимской государственной академии экономики и сервиса, «Прикладная и отраслевая социология», «Теория и история социологии» Башкирского го­сударственного университета, на 20 отечественных и международных науч­ных симпозиумах и конференциях.

Основные результаты диссертационного исследования использованы в учебных пособиях автора «Социология», «Социодинамика культуры», «Кон­фликтология», при разработке авторских курсов дисциплин «Социология», «Коммуникационный менеджмент», «Теория и практика связей с обществен­ностью», «Связи с общественностью в малом и среднем бизнесе», «Управле­ние общественными отношениями» и др.

Структура диссертации построена в соответствии с целью исследова­ния и логикой вытекающих из нее задач. Диссертация состоит из введения, четырех глав, содержащих 14 параграфов, заключения и библиографического списка.

основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы, рассматривается сте­пень ее научной разработанности, определяется объект, предмет, проблемное поле и основные гипотезы исследования, формулируются цель и задачи дис­сертации. Указана новизна исследования и основные положения, выносимые на защиту, определяются теоретико-методологическая и эмпирическая база диссертации, ее научно-практическая значимость и характер апробации ос­новных положений и результатов исследования.

В первой главе «Теоретико-методологические проблемы анализа воспроизводства социокультурного воспроизводства общества и его коммуникативных проблем» определяются исходные методологические основания исследования.

Исходя из принятого в системной теории определения системы как единства элементов и связей в области их взаимного пересечения, содержание социокультурной системы общества рассматривается в трех аспектах: а) элементов системы, действующие в пределах их взаимной связи (субстанциональный аспект), б) взаимосвязей системы, охватывающие данные эле­менты (реляционный аспект) и в) границ (форм) системы, отграничивающие ее от окружающей среды и организующие единство элементов и связей в пределах их взаимного пересечения (организационный аспект). В социокультурной системе ее элементами являются индивиды, социальные группы, взаимосвязи в данной системе, взаимообусловленность ее элементов образуют социальные системы, границы (формы) социокультурной системы представляет культура как организующие и программирующие единство индивидов и их взаимосвязей. Единство со­циокультурной системы не является тотальным, она включает те социаль­ные, культурные и личностные системы в качестве своих компонентов, и те связи между ними, которые находятся в области пересечения друг с другом. Полнота вхождения компонентов и связей между ними определяется обла­стью их взаимных пересечений, т.е. границей (формой, организацией) социо­культурной системы. Индивиды находятся как в социокультурной системе, включая общество, так и в ее окружающей среде (Н.Луман, как известно, ут­верждал, что индивиды находятся не в обществе, а окружающей его среде), так же, как и различные компоненты культуры и социальных систем. Исходя из данного представления о сути социокультурной системы, на основе критического осмысления работ Т.Парсонса и Н.Лумана, анализа работ Н.И.Лапина, А.С.Ахиезера, Ю.М.Резника и других авторов, уточняются возможности структурного, функционального и диалектического подходов в исследовании социокультурной динамики.

Структурный подход рассматривается как способ исследования социокультурных процес­сов при помощи теоретической конструкции «социокультурная система как единство ее компонентов, соотносящихся между собой как система/среда», что позволяет определить характер воспроизводства социокультурной системы как взаимопроникновения системы и сре­ды; определить сущность интегративных звеньев социокультурной системы, формирующихся в резуль­тате взаимопроникновения системы и среды. Функциональный подход рассматривается как способ анализа социокультурных процессов при помощи теоретической конструкции «социокультурная сис­тема как функциональное единство личности (функция действия), социаль­ной системы (функция связей, сетей), культуры (функция организации, про­граммы взаимодействий и взаимосвязей)». Диалектический подход предполагает анализ объективных (структурных и функциональных) противоречий между компонентами социокультурной системы. Такой подход позволяет, с точки зрения автора, избежать анти­тезы акционистского и реляционного подходов в социологии.

Воспроизводство социокультурной системы общества представляет собой противоречивое единство социокультурной дифференциации и интеграции. Социокультурная диффе­ренциация – это непрерывный процесс обособления социаль­ной системы, культуры и личности в рамках единой системы с его неодно­значными следствиями (свобода и отчужденность личности; интенсификация социальных перемен и дегуманизация и отклонения этих перемен от куль­туры, обновление и кризис культуры и т.д.). Она сопровождается ростом под­системных (собственно культурных, социальных, личностных) запросов и ослаблением общесистемных (социокультурных) требований, что становится причиной перехода социокультурной системы к неравновес­ному состоянию. Противоположной стороной изменений является социокультурная интеграция, представляющая собой процесс взаимопроникновения социальной системы, культуры и лич­ности и сохранения единства постоянно дифференцирующейся социокуль­турной системы. Логика функционирования подсистем в результате интегра­ционных процессов все в большей степени корреспондируется с общесис­темными требованиями. Благодаря этому социокультурная система перехо­дит к состоянию равновесия.

Деструктивные тенденции в социокультурной системе усиливаются и угрожают сохранению ее целостности: 1) При нарушении единства дифференцирующих и интегративных процессов. 2) При преобладании внутренних взаимодействий и взаимосвязей компонентов социокультурной системы над внешними. Российское общество как социокультурная система может сохранить свое единство лишь в том случае, если удастся остановить процесс отчуждения личности от социальных систем и культуры. «Выталкивание» личности в ок­ружающую среду социальных систем и культуры приводит не только к кри­зису социокультурной идентичности личности, но и к социокультурному кризису общества в целом. То же самое следует отметить и в отношении со­циальной системы и культуры. 3) При ослаблении общесистемных требований социокультурной системы. Речь не идет о необходимости вытеснения внутрен­них императивов социальной, культурной и личностной подсистем, по­скольку это есть путь к недифференцированному обществу, к традиционному укладу общественной жизни, к мнимому, иллюзорному социокультурному единству. Целостность социокультурной системы возможна, если потребности и требования ее функционирования и развития не отменяют и не игнорируют потребности личности, интересы социальной системы и требования куль­туры, а, наоборот, предполагают их, что осуществимо лишь при преобразовательном взаимопроникновении в социокультурной системе. Одностороннее проникновение в социокультурной системе способно лишь искусственно консолидировать общество, но не способно привести к решению его проблем.

То, что социокультурная система воспроизводится благодаря взаимо­действию со своей средой, не означает, что она непосредственно произво­дится извне. Вопрос заключается в определении пределов самовоспро­изводства социокультурной системы. С точки зрения социологического реализма, социальная система воспроизводит сама себя как нечто целое (sui generis). Н.Луман последовательно реализовывал идею самовоспроизводства, самотворения (аутопойезиса) социальной системы, в которых сети ее элементов порождают не только свои структуры, но и другие элементы, из которых они состоят[8]. Мы полагаем, что выводы об аутопойе­тическом характере социальной системы в том виде, как это выгля­дит в теории Н.Лумана, могли бы претендовать на обоснованность при усло­вии исключения существования в системе подсистем и вхождения системы в надсистему. Социальные системы являются иерархически организован­ными, включающими подсистемы различного уровня. Аутопойезис одной системы не должен исключать аутопойезис другой системы (надсистемы или подсистемы), поэтому он всегда относителен, но не абсолютен. Мы должны или признать, что окружающая среда не производит в системе ничего (ис­ключая таким образом аутопойезис надсистемы), или рассматривать характер взаимодействия системы и ее внешней среды, полагая относительность само­воспроизводства системы.

Между системой и ее окружающей средой существуют адаптивные, деструктивные и преобразовательные взаимосвязи. Со­циокультурная система оказывается неспособной к интеграции в том случае, когда ее окружающая среда (прежде всего, политическая система, эконо­мика) совершает в нее интервенцию – оказывает воздействие на систему, пресле­дуя исключительно собственные цели, но не цели социума, личности или культуры. Интервенция (вторжение в систему чу­жеродного элемента) ведет к распространению рыночных и политических принципов в социокультурную систему, подменяющих собственно гумани­стические, социальные, культурные принципы. При пре­образовательных связях элементы среды в преоб­разованном виде становятся собственными элементами системы, подчиняясь законам ее функционирования. Только преобразовательные взаимодействия могут служить основой для инновационного развития системы. Система, преобразовывая часть своей среды, включает ее в свой состав, в результате происходит изменение границ системы и среды. Преобразовательное взаимодействие системы и ее среды (в отличие от интервенции или простой адаптации) и есть взаимопроникновение как передача свойств одного объекта другому объекту и наоборот. В этом смысле общество как социокультурная система, ее компоненты (социальная система, личностная система, культур­ная система) воспроизводятся благодаря «собственной работе». Социокуль­турная система, таким образом, является трансформационно открытой и оперативно закрытой.

Как дифференциация, так и интеграция в социокультурной системе осуществляются благодаря коммуникации и в форме коммуникации. Коммуникация способна как сплачивать, консолидировать общество, так и служить средством его разобщения. Поэтому большое значение приобретает вопрос об условиях, при которых коммуникация приобретает способность объединить общество, обеспечить его социокультурную целостность. В социологии существует акционистская и реляционистская методологическая позиция по данной проблеме. В концепции Ю.Хабермаса творческий, созидательный характер придается коммуникативному действию, нацеленному, в отличие от иных форм социального действия (стратегического, драматургического и ориентированного на нормы), на взаимопонимание между субъектами и согласование их проектов. В теории же Н.Лумана самовоспроизводящейся, творческой способностью обладают не коммуникативные действия, а коммуникации (=социальные системы), свершающиеся вне индивидов (оказывающихся в окружающей среде социальных систем) – «коммуникации, производящие коммуникации».

Преодоление односторонности акционизма и реляционизма в решении данной проблемы, с нашей точки зрения, возможно при понимании содержания коммуникации (в соответствии с данным выше представлением о системе) как единства комму­никативных взаимодействий субъектов, коммуникативных взаимосвязей между ними и организации коммуникативных взаимодействий и взаимосвязей. И коммуникативные действия, и коммуникативные связи могут носить созидательный характер, но – лишь в рамках определенной коммуникативной организации, ориентирующей на раскрытие их творческого потенциала. Коммуникативные действия не обязательно направлены на взаимопонимание и согласие субъектов, так же как коммуникативные связи не всегда порождают новые коммуникации. Главное – это формы, границы, определяющие направленность и зону действия коммуникативных действий субъектов и коммуникативных связей между ними.

По содержанию ин­тенций субъектов мы выделяем такие типы коммуникативного действия, как взаимное или одностороннее воздействие, содействие, противодействие. При этом созидательным потенциалом, способным реализовывать взаимопроникнове­ние (соответственно, интеграцию) в социокультурной системе, обладает взаимное содействие – коммуникативное взаимодействие субъект-субъектного и кооператив­ного типа. Коммуникативные взаимосвязи характеризуют взаимозависимость компонентов социокультурной системы двоякого рода – от коммуникатив­ных действий субъектов (от понимания, интерпретации сообщений как коммуникативных действий) и от коммуникационных ресурсов (в виде информации) других субъек­тов. Коммуникативные связи становятся преобразовательными тогда, когда субъектами осуществляется взаимный обмен ресурсами и действиями, соответственно – взаимообогащение субъектов. Коммуникативная организация относит одни связи и действия к струк­туре социокультурной системы, другие – к внешней среде. Таким механиз­мом отнесения является культура как система норм и ценностей, как язык (система символов). Культура в целях поддержания равновесия в социокультурной системе как ограничивает коммуникативные взаимо­действия и взаимосвязи рамками «общепринятого», «общезначимого», «пра­вильного», так и отграничивает их от внешней среды, обеспечивая самоидентификацию со­циокультурной системы. В то же время культура организовывает, формирует коммуникативные взаимодействия и взаимосвязи, ориентируя их на преобразовательное взаимопроникновение компонентов социокультурной системы.

Данный вывод позволяет анализировать характер взаимопроникновения в социокультурной системе общества. Идея социокультурного взаимопроникновения принадлежит Т.Парсонсу, который отмечал, что при анализе системы социального действия важно не упускать взаимопроникновение ее подсистем: граница между любой парой систем действия представляет собой некую «зону» структурных компонентов, которые могут теоретически рассматриваться как принадлежащие обеим системам, а не просто относимые к какой-то одной из них[9] (в самой теории Т.Парсонса данная идея осталось нереализованной – в его работах анализируется преимущественно одностороннее проникновение, как, например, интернализация норм и ролей в личности). Исходя из понимания взаимопроникновения как взаимного преобразования системы и среды содержание образующихся в данном процессе структурных компонентов, «зон», интегративных звеньев определяется нами как социальные институты, социальные роли и смысло-значения.

В процессе взаимопроникновения социального и культур­ного компонентов часть социальной среды, преоб­разованная культурой, и часть культурной среды, преобразованная социаль­ной системой, образовывают интегрированную зону (принадлежащую одновременно обеим подсистемам, но не сводящую полностью ни одной из них) – социальный институт, осуществляющий ценностно-нормативную регуляцию социальных систем, поддерживающий или меняющий нормы и ценности общества. Социокультурная интеграция понимается в этом плане как институциональная интеграция. Степень институциональной интеграции общества определяется глубиной и полнотой взаимопроникновения социальной системы и культуры.

На уровне взаимопроникновения социальных и личностных компонен­тов образуется промежуточное звено – социальная роль, которая не является в полной мере «достоянием» ни социальных сис­тем, ни личности. Такое понимание отличается от традиционного понимания социальной роли в ее функционалистской трактовке. То, что социальная система ожидает от личности подо­бающего ее социальному статусу поведения, не означает, что личность не принадлежит самой себе (для функционализма характерно стремление отождествлять личность и ее статус, реальное поведение личности и социально ожидаемое поведение). Индивид не только принимает на себя социальные ожидания, но и предъявляет личностные ожидания в отношении соци­альных систем. В процессе коммуникаций, обмена сообщениями о личност­ных и социальных ожиданиях, вычленения их них информации о соответст­вии/несоответствии реальных действий индивидов и социально одобряемые образцов, социальные роли репродуцируются или подвергаются реконструк­ции. Социокультурная интеграция, таким образом, понимается и как ролевая интеграция. Степень ролевой интеграции общества определяется глубиной и полнотой взаимопроникновения социальной системы и личности.

На уровне взаимопроникновения культурных и личностных компонен­тов образуется промежуточное звено (также не принадлежащее полностью ни личности, ни культуре) – мир смысло-значе­ний. Коммуникативное взаимопроникновение создает «частички» культуры в личности и личности в культуре. Взаимопроникновение этих подсистем есть трансформационный процесс, в котором социальные значения, принятые в данной культуре, перерабатываются в личностный смысл, а социальные значения являются в известной мере воплощением в культуре личностных смыслов[10]. Если для личности значения представляют собой общие ориентиры в социокультурной среде, то смыслы являются общим ориенти­ром внутреннего бытия личности как системы. Кроме институциональной и ролевой интеграции, социокультурное единство общества достигается, таким образом, благодаря смысловой («символической») интеграции. Степень смысловой интеграции общества определяется глубиной и полнотой взаимопроникновения личности и культуры.

Интеграция компонентов социокультурной системы при происходящей одновременно дифференциации обеспечивает равновесие, воспринимаемое в общественном сознании как «социальный порядок». Это и социальное равновесие, и равновесие культурной системы, и равновесие внутреннего мира личности. Социокультурная упорядоченность – это своего рода круговое динамическое социокультурное равновесие: его институциональный, ролевой и символические аспекты взаимно обусловливают как изменения, так и стабилизацию социокультурной системы. Взаимное согласование личностных и социальных ожиданий, личностных смыслов и социальных значений, ценностно-нормативных предписаний и социальных изменений и т.д. осуществляется не иначе, как в процессе коммуникации, в виде информации о различиях между компонентами социокультурной системы, сообщениях и интерпретациях этих различий и форм их преодоления.

Современное общество является динамичным – социокультурное равновесие в условиях дифференциации социокультурной системы перманентно переходит в неравновесное состояние. Нарушение установившегося социокультурного равновесия под влиянием взаимного обособления социальной системы, культуры и личности устраняется институциональной, ролевой и смысловой интеграцией общества. Социокультурное единство современного общества, таким образом, возможно как его институциональная, ролевая и смысловая интеграция, обеспечивающая динамическое социокультурное равновесие.

Нарастание сложности и противоречивости во взаимосвязях социаль­ной системы, культуры и личности в современных обществах приводит к увеличению неопределенности со­циокультурного мира, вследствие чего социокультурные изменения приоб­ретают в саморефлексии общества проблемный характер. Социальная проблема не существует без социальных противоре­чий, но и не сводится к ним, являясь осознанием неопределенности ситуа­ции. В обществе, в котором происходит непрерывная модификация социальных институтов, социальных ролей, смысло-значений, в результате роста неопределенности, неочевидности общественных изменений в рефлексии общества обозначаются три узловые со­циокультурные про­блемы – социального порядка, социального выбора и социального смысла.

Проблема социального порядка существует как осознание незнания в саморефлексии общества того, как обеспечить социокультурную упорядоченность при непрерывных измене­ниях, при росте неустойчивости и неупорядоченности, какими должны быть социальные институты, чтобы они могли одновременно и упорядочивать, и трансформировать общество. Проблема социального выбора проявляется как осознание незнания того, каким образом согласовывать непрерывно рассогласующиеся социальные и личностные ожидания. Проблемным становится определение не только направленности индиви­дуального поведения, но и социального устройства общества. Суть проблемы смысла заключается в осознании незна­ния в того, как обеспечить при росте неопределенности социокультурных изменений единство, совмести­мость социальных значений и личностного смысла. Проблема смысла тесно связана с проблемами социального порядка и выбора. Если проблема социального порядка формулируется «как возможно общество», то проблемы социального смысла и социального выбора переформулируют ее «как должно быть обще­ство». Проблема социального выбора при помощи различения сущего и должного обретает форму дилеммы «каково место человека в обществе» и «каково должно быть место человека в общество». Различение сущего и должного порождает в ходе социокультурных изменений различные идеологические и утопические проекты как попытку решить проблемы смысла социального порядка и социального выбора.

Социокультурные проблемы в процессе общения приобретают форму собственно проблем функционирования и развития самой социокультурной коммуникации – как коммуникативные проблемы понимания, доверия и согласия. Коммуникативная проблема понимания заключается в том, что участники коммуникации, обсуждая мир смысло-значений, социальные роли и институты, не могут постигнуть их суть, или это постижение носит противоречивый, дискуссионный, а иногда и амбивалентный характер. Проблема понимания становится коммуникативным барьером в функционировании и развитии социокультурной системы. Доверие связано с ожиданиями в отношении других людей, верой в то, что эти ожидания оправдаются. Социальные роли, в основе которых и находятся эти ожидания, все в большей степени сталкиваются с проблемой выбора, поэтому отношение к ним определяется в форме того или иного соотношения доверия и недоверия. Опосредованно отношение доверие/недоверие проецируется и на социальные институты (в виде сомнения в их легитимности), и на мир смысло-значений (в виде сомнения в истинности различных социальных значений). Доверие, полагает П.Штомпка, имеет три измерения: как характеристика отношений, связей, сетей; как личностная черта («базовое доверие»); как культурный феномен (нормы, сдерживающие или поощряющие проявления доверия)[11]. Мы бы назвали концепцию доверия П.Штомпки социокультурной исходя из того, что доверие рассматривается как измерение и социальной системы, и личности, и культуры, а не ограничивается характеристикой социальных сетей (как у Дж.Коулмена, П.Бурдье, Р.Патнэма, Ф.Фукуяма). П.Штомпка, характеризуя современные общества как общества риска (так же как и Э.Гидденс, У.Бек и другие), функции доверия определяет в контексте неопределенности, непредсказуемости социальной жизни. Коммуникативная проблема согласия зарождается в условиях, когда социальные институты, с одной стороны, лишаются в той или иной мере смысловой опоры в виде непонимания, и, с другой стороны, утрачивают кредит доверия. В то же время проблема согласия распространяется на социальные роли индивидов (в виде несогласия с ними) и мир смысло-значений (в виде несогласия с теми или иными компонентами данного мира).

Поскольку социокультурная система изменчива, ее проблемы являются преходящими и одновременно непреходящими. Непрерывно осуществляющиеся процессы социокультурной дифференциации и интеграции на новом уровне воспроизводят проблемы порядка, выбора и смысла, а в коммуникативном плане вновь и вновь обнаруживается дефицит понимания, доверия и смысла.

Во второй главе «Социокультурная дезинтеграция российского об­щества и ее коммуникативные следствия» анализируются узловые аспекты дезинтегрированности российского общества, кризис его социокультурной идентичности и деформированность отношений взаимного доверия, понимания и согласия.

На основе анализа данных всероссийских опросов, проведенных в последние годы ведущими научными центрами страны, а также собственных исследований соискателя, социокультурная дезинтеграция современного российского общества анализируется в ее институциональном, ролевом и смысловом аспектах. Современная ситуация в российском обществе, определяемая социологами как нестабильность социальных трансформаций, приобретает черты социокультурного кризиса при неспособности общества возвращаться в состояние равно­весия; при этом эта неспособность приобретает хронический характер (неравновесие социокультурной системы переходит не в равновесное, а вновь в неравновесное состояние). Это состояние воспроизводится в том случае, когда социокультурная дифференциация не сопровождается интегра­цией системы. Иными словами, социокультурная дезинтеграция есть диффе­ренциация социокультурной системы без ее интеграции. В современном российском обществе (как и в любом современном, в том числе и стабильном, обществе) действуют не только дезинтеграционные, но и интеграционные процессы. Но неравновесное положение приобретает «хронический», непреходящий характер в том случае, когда интеграционные процессы не способны нейтрализовать следствия дезинтеграции, а интегра­тивные звенья в значительной степени утрачивают свою действенность. Следствием социокультурной дезинтеграции становятся тенденции к делегитимации социальных институтов (проявления институционального кризиса), конфликтности социальных и личностных ожиданий (проявления ролевого кризиса), неконвенциональность, амбивалентность социальных значений, утрата личностного смысла (проявления смысло­вого кризиса).

Состояние уровня легитимности различных политиче­ских и социальных институтов российского общества, фиксируемое в общероссийских исследованиях ведущих научных центров страны, является критическим, оно находит свое отражение в опасениях людей по поводу будущего, страха перед настоящим и будущим. Критический уровень легитимности многих институтов определяется не только с низкой социальной эффективностью их действий и с дисфункциями. Некоторые устойчиво воспроизводящиеся в культуре общества нормы и ценности (этатизм, в значительной мере персонифицированный, а не институциональный образ государственной власти в общественном сознании, непризнание норм и ценностей разделения властей, оппозиции, свободы слова и т.п.) предопределяют у части общества низкий уровень легитимности ряда политических институтов.

Ролевой кризис проявляет себя в несовместимости и, как следствие, в значительной доле парадоксальности, амбивалентности по многим парамет­рам личностных ожиданий, устремлений и надежд (свободы, справедливости как возможности реализации своих способностей и удовлетворения потребностей), с одной стороны, и социальных предписаний, ограничений, возможностей, (в том числе ответственности личности перед обществом, его обязанностей), с дру­гой стороны. В работах Н.И.Лапина, М.А.Шабановой и других авторов отмечается противоречивое сочетание представлений о порядке, свободе и вольности, преобладание представлений о свободе как «свободы от», а не «свободе для». Современную социетальную свободу в России можно определить как неправовую и «незаконопослушную», в значительной мере сохранившую прежние административно-командные зависимости, где властвует не закон, а личные предрасположенности, распоряжения, улаживания, неформальные связи и др.; как непроизводительную[12]. Лишь половина россиян чувствует себя свободным человеком[13]. Несовместимость социальных и личностных ожиданий ведет к утрате веры человека в то, что его судьба, успехи, достижения зависят от него са­мого. Ролевой кризис как несовместимость личностных и социальных ожида­ний приводит не только к настроениям разочарования и неверия, но и к отклонениям в социальном поведении значительной части населения. Социокультурная дезинтеграция общества обостряет чувствительность людей к проблеме социальной справедливости – к тому, в какой мере социальные ожидания в отношении их действий являются правильными, оправданными, в какой мере социальное устроение общества соответствует личностным ожиданиям. Не случайно в современном российском обществе популярными становятся, наряду с «наведением порядка», идеи социальной справедливости.

Смысловой кризис проявляется и как соци­ально-культурный (идеологический), и как внутриличностный (ориентаци­онный) кризис. Данный кризис прояв­ляется в утрачивании общесоциальных ориентиров, идеалов, прин­ципов[14]. В условиях социо­культурной дезинтеграции проблемность социокультурного мира приобре­тает кризисные черты – амбивалентность, несовместимость в общественном сознании и настроениях. Такая парадоксальность вытекает из разрыва между личностным смыслом и социальными значениями, социальными ожиданиями и личностными ожиданиями, ценностно-нормативным представлением о со­циальном порядке и осознанием необходимости постоянных социальных из­менений. Потеряв опору в личностных смыслах и личностных ожиданиях, обнаруживая все большую бессмысленность того, что принято наделять об­щественным значением, предъявляемых к личности социальных ожиданий, индивид начинает ориентироваться на различные, подчас взаимоисключаю­щие социальные значения, воспринимаемые личностью некритически, все­ядно. В результате в социальных ролях и мире смысло-значений личностные и социальные ожидания, личностные смыслы и социальные значения всту­пают в состояние взаимного отторжения. Неблагополучие и связанное с ним ощущение бессилия приводит к ограничению мира смысло-значений рамками семьи, частной жизни, игнорированию проблем общества.

В результате социокультурная дезинтеграция общества приобретает форму кризиса социокультурной идентичности общества[15]. Данный кризис существует как кризис идентичности личности, кризис идентич­ности социальных систем и кризис идентичности культуры на макро-, мезо- и микро-уровнях общественной жизни. Россий­ское общество как социальная система в результате внешней интервенции и внутренней дезинтеграции может утратить свою идентичность (тождествен­ность самому себе), если окажется неспособным отождествить себя с россий­ским типом личности и российской культурой. Российская культура может потерять свою идентичность, если окажется неспособной отождествлять себя с личностью россиян, с российским обществом. Личность утрачивает свою идентичность без отождествления себя с обществом и культурой. Эмпирически различить социальную, культурную и индивидуальную идентичность практически невозможно – в реальности мы имеем дело с взаимосвязанной и целостной социокультурной идентичностью, фиксируемой исследованиями как идентичность личности. Кризис идентичности лично­сти, приобретя массовый, типичный характер, обусловливает кризис и социальной и культурной идентичности. Традиционализм и актуализм как темпоральные ориентиры социокультурной идентификации, фиксируемые различными исследованиями, могут быть «нормальными» для обществ, прими­рившихся с бесперспективностью своего развития. Для динамичного разви­тия общества более существенное значение приобретает социокультурная идентификация, ориентированная на будущее. В российском обществе про­изошел социокультурный разрыв не только между прошлым и настоящим, но и между настоящим и будущим. Одним из проявлений кризисного состояния обще­ства является высокий уровень тревожности, обусловленный неопределенно­стью будущего. Кризис идентичности российского общества как социума и культурно-исторического типа находит свое отражение в том, что для многих людей российская цивилизация не ассоциируется ни с прошлым, ни с на­стоящим, ни с будущим. Идентификация «россиянин» также не стала господ­ствующей[16]. Идентификация с будущим состоянием социальной системы и культуры возможна лишь тогда, когда человек видит свою личностную пер­спективу в контексте социокультурного развития общества. Социокультурная идентификация, не ориентированная на социальную, культурную и личностную перспективу, становится тупиковой. Кризис идентичности проявляется в разрыве между социальной, культурной и само- идентификацией и не только в будущем, но и в настоящем. Атомиза­ция российского общества проявляется, как это зафиксировано множеством исследований, в сужении круга социогрупповой идентичности. Разрыв в социокультурной идентичности – между социаль­ной, культурной и само- идентичностью, между прошлым, настоящим и бу­дущим в идентификационных ориентациях образует разрыв и в социокуль­турном воспроизводстве общества в целом, поскольку социальная система и культура воспроизводятся, в конечном счете, на базе социокультурной идентичности личности.

Кризисные явления придают коммуникативным проблемам – доверия, понимания и согласия – особый характер. Социокультурной кризис начинается, когда появляется перевес непонимания над пониманием, недоверия над доверием, несогласия над согласием. Это может вести к таким коммуникативным состояниям общества, как безразличие, напряженность, конфликт.

Социальные связи, объединяющие индивидов и социальные группы на основе взаимного доверия, согласия, понимания, принято обозначать термином «социальный капитал». Понятие капитала проникло из экономической науки в социологию и политологию благодаря ра­ботам Г.Беккера («человеческий капитал»), П.Бурдье («культурный, симво­лический капитал») и Дж.Коулмена («социальный капитал»). В последние годы интерес к проблематике социального капитала обусловили работы Р.Патнэма, Ф.Фукуяма, П.Штомпки. Социальный капи­тал в его коммуникативном проявлении представляет собой социальные сети, основанные на взаимном доверии и готовности к сотрудничеству. Социальный капитал как многосторонние социальные сети, поддерживаемые взаимным пониманием, доверием и согласием субъектов и являющиеся основой их рав­ноправного кооперативного взаимодействия, имеет вер­тикальное и горизонтальное измерение.

Современное российское общество в вертикальном измерении плане сущест­венным образом декапитализировано. Как показывают разные исследования, одной из злободневных коммуникативных проблем современного россий­ского общества является непонимание действий политических институтов, прежде всего, государственных, – экономической и социальной политики, реформ (судебно-правовой, жилищно-коммунальной, административной, пенсионной, образовательной и др.), проводимых государством[17]. Не менее остро, чем непонимание, в современном российском обществе, как показывают данные мониторингов ИСПИ, РНИСНП, РАГС, ВЦИОМ, обозначила себя проблема доверия к основным социальным институтам – государст­венным и негосударственным, позволяет гово­рить о сохранении опасного порога вертикального доверия в обществе. Низкий уровень понимания и доверия к социальным институтам обусловливает кри­тический уровень готовности общества к сотрудничеству, к согласию на то, чтобы институты действовали от его имени. В результате низкого уровня понимания, доверия и согласия социальная и экономическая политика государства априори многими воспринимается как преследование интересов «верхов» путем навязывания различных реформ.

Снижение падения интереса к политике, рост недоверия к политиче­ским партиям и институтам власти – это тенденции характерны не только для российского общества, деполитизация наблюдается во многих развитых странах. В связи с этим современные исследователи начинают придавать все большее значение изучению уровня понимания, доверия и согласия в обществе в «гори­зонтальном» измерении. Для российского общества снижение уровня доверия, понимания и согласия в горизонтальном измерении может иметь более серьезные и далеко идущие последствия, чем в западных странах. Уровень состояния социального ка­питала в современной России в его горизонтальном измерении Р.Патнэм и Ф.Фукуяма оценивают как низкий (хотя в оценках других стран они расходятся); Ф.Фукуяма отно­сит Рос­сию к числу индивидуалистских, «атомизированных» обществ, в котором люди не умеют объединиться друг с другом, отсутствуют прочные семейные связи, сильные добровольные ассоциации, основанные на неродственных, неформальных отношениях[18].

Каков же в реальности уровень взаимного («горизонтального») доверия в современном российском обществе? Исследования ФОМ и ВЦИОМ, а также наши исследования констатируют не отсутствие, а дефицит взаимного доверия в современной России. Согласно данным ФОМ, 37 процентов респондентов обычно общаются с незнакомыми людьми «открыто, с доверием», 55 процентов обычно ведут себя в такой ситуации «настороженно, с недоверием»[19]. По данным ВЦИОМ, современные россияне хотят общаться, однако у большинства из них круг общения ограничен несколькими людьми, в основном самыми близкими родственниками. Гораздо реже складываются откровенные отношения с друзьями, коллегами по работе, более далекими родственниками. Большинство россиян испытывает дефицит доверительных, откровенных  отношений[20]. Наши исследования также показывают превалирование доверия в «ближнем кругу» (семья, друзья, родственники, близкие) и недоверия в «дальнем круге» (незнакомых людей). Следует ли из этого вывод о движении страны (в терминах Ф.Тённиса) от Gesellschaft к Gemeinschaft?

Мы полагаем, что выводы Ф.Фукуяма отно­сительно атомизированности российского общества и о крайне низком уровне социального капитала не следует принимать безоговорочно, по­скольку они относятся не к российскому менталитету в целом, а к кризисной ситуации, сложившейся в российском обществе в годы реформ. При дефи­ците доверия в обществе существует одновременно и значительный нереали­зованный потенциал доверия. Судя по весьма интересным данным ФОМ, несмотря на то, что три четверти опрошенных считают, что в российском обществе больше несо­гласия, разобщенности, тем не менее в оценках возможностей сплоченности россиян они более оптимистичны (58 процентов считают возможным сплочение россиян). Большинство респондентов (68 процентов) относят себя к тем, кто готов объединиться с другими людьми для совместных действий, если их идеи и интересы совпа­дают. За пределами круга семьи и родственников у 66 процентов респондентов есть люди, с которыми их объединяют общие интересы и дело (хотя лишь 35 процентов отмечают, что с ними приходилось организовывать общие дела». Несмотря на убежденность некоторых в том, что «в бизнесе друзей не бывает», большинство россиян не склонны противопоставлять неформальные и деловые отношения – более воловины (54 процентов) респондентов ответили, что это возможно. Как отмечают аналитики ФОМ, отчетливо заявляемая позиция самостоятельности, уверенности, ответственности за успехи и неудачи на самого себя в значительной степени объясняется высоким уровнем социального оптимизма и «базисного доверия» [21]. Даже если всего лишь треть россиян реально объединяются ради общего дела, то сам по себе этот факт ставит под сомнение правильность оценок Ф.Фукуяма – скорее следует говорить о нереализованности в современных условиях по­тенциала взаимного доверия и согласия.

В то же время для социального капитала в современной России харак­терна не только его дефицитность или невостребованность, но и его дефор­мация. Горизонтальные социальные сети в значительной степени преврати­лись в фактор дезинтеграции – они используются во многом вынужденно, ради выживания, в обход или в противовес существующих официальных, формальных каналов решения личных и групповых проблем. Социальные сети, используемые в получении тех или иных ресурсов (разрешений, ра­боты, образования, различных услуг) репродуцируют асоциальные связи и деформируют социальный капитал. В диссертации анализируются данные ФОМ, Аналитического центра Ю.Левады, РАГС, результаты других исследований[22] о различных формах де­формации социального капитала. Негативные формы горизонтальных свя­зей в значительной степени являются вынужденными, они для большинства людей являются не стратегическими, а тактическими, помогая выживать в современных условиях. Но такие сети становятся не только параллельными формальным правилам и законным способам решения проблем, они стано­вятся альтернативными им, все больше укореняясь в менталитете общества. Социокультурная интеграция современного российского общества возможна лишь тогда, когда горизонтальные социальные сети охватят не только микро-группы, но и будут действовать на мезо- и макро-уровне, перестанут быть средством выживания и превратятся в средство решения социокультурных проблем общества в целом.

Глава третья «Коммуникативные основания воспроизводства социокультурной целостности общества» посвящена анализу тех исходных коммуникативных условий, которые способны привести в действие социаль­ный, культурный и личностный интеграционный потенциал общества. Такими органически взаимосвязанными условиями являются формирование общественности как коммуникативно-сетевой основы, укоренение диалога как коммуникативно-культурной основы, формирование диалогического типа коммуникативной личности как коммуникативно-субъектной основы социокультурной интеграции общества.

Общественность – это форма открытости социальных систем, их способности к активности, начиная от активного выражения консолидированного мнения и завершая активными совместными действиями. В этом смысле обществен­ность представляет собой ту часть общества, которая является субъектом (производителем) общественного мнения относительно тех или иных социо­культурных проблем общества, требующих не просто оценки типа «хорошо», «плохо» и т.п., но и их анализа, выработки собственной позиции по решению этой проблемы. Общественность базируется на признании автономности личности, ее права на свободное выражение знаний, убеждений, мнений, этим она отличается от иных массовых общностей – публики, толпы. Особенностью российской действительности является то, что на об­щую тенденцию упадка публичной жизни, которую переживают современ­ные общества, накладываются последствия социокультурной дезинтеграции. Разрушение общественности на всех уровнях и сферах жизнедеятельности людей ведет к социальной пассивности, апатии, увеличивает возможности манипуляции, угрожает основам демократического устройства общества. Поэтому формирование общественности должно находиться в центре социальной политики государства, политических партий и движений, общественных организаций. В то же время формирование общественности может происходить главным образом как самоорганизация общества. Вертикальная коммуникация, которая большей частью является асимметричной, неравноправной, способна консолидировать общество – вокруг простых и популярных идей, целей, лозунгов и мифов, однако она без горизонтальной коммуникации не способна привести к социокультурной интеграции общества. При этом и вертикальная, и горизонтальная коммуникация способны интегрировать общество, если они носят двусторонний характер. Односторонняя – вертикальная или горизонтальная – коммуникация формирует не общественность, а публику, аудиторию.

В современном российском обществе самоорганизация граждан является слабой и незрелой. Формирование общественности на микро-, мезо- и макро- уровнях возможно при од­ном условии – функционировании сети социокультурных коммуни­каций – как вертикальных, так и горизонтальных, выполняющих функцию не столько вещания, сколько общения. Такие коммуникации превращают пассивные аудитории, потребляющие информацию, в общественность, производящую и обсуждающую собственные мнения. Различные социальные группы должны иметь возможность сфор­мулировать собственное мнение и артикулировать свои интересы посредст­вом подобной сети, прежде всего – через институционализацию различных форм общения по месту работы и жительства, различных форм досугового общения. Средства массовой информации могут стать неотъемлемой частью этих сетей при условии их демонополизации, финансовой независимости, трансформации из каналов односторонней коммуникации в разновидность интерактивной коммуникации.

Сами по себе горизонтальные и симметричные коммуникации автоматически не обеспечивают формирование активной и осознающей социокультурные проблемы общественности. Они обладают как созидательными, интегративными, так и деструктивными, дезинтеграционными возможностями. Поэтому в качестве важнейшего условия социокультурной интеграции общества является ценностно-нормативная организация коммуникативного процесса, нацеленная на реализацию созидательного потенциала коммуникативных взаимодействий и взаимосвязей. Такую организацию коммуникативных отношений в обществе способна осуществить культура диалога.

В диссертации проводится сравнительный анализ директивного, манипулятивного, толерантного и диалогового типов коммуникативной культуры. Культуре директивной коммуникации присуще добровольное признание людьми норм и ценностей принуждающего общения, что только в приказном режиме можно поддерживать порядок в обществе, в организации, в семье. Культура манипулятивной коммуникации проявляется в признании норм и ценностей общения со скрытой интенцией, в убежденности многих людей в том, что говорить правду небезопасно и нецелесообразно, в приверженности к некритическому принятию различных социальных стереотипов, мифов. Культура толерантной коммуникации предполагает признание за адресатом права на собственное понимание (собственную смысловую систему), но в то же время она не обязательно рассчитана на взаимопонимание, не предполагает также в качестве обязательного условия взаимное до­верие и согласие. Культура диалоговой коммуникации основана на признании ценности взаимопонимания, доверия и согласия.

В российском обществе директивный и манипулятивный типы культуры коммуникации достаточно устойчивы и подвержены постоянному репродуцированию, оставаясь базой для авторитарных тенденций в социально-политическом развитии общества. Директивная культура сохраняется в условиях, когда общество не осознает собственные проблемы, когда они не подлежат публичному обсуждению. Она, пригодная для ситуаций достаточно простых, неизменчивых, способна поддерживать социокультурный порядок, если не существует возможности выбора и не требуется определения его смысла, т.е. сохранить статистическое равновесие социокультурной системы закрытого типа. Манипулятивная культура может на определенное время стабилизировать (равно как и дестабилизировать) социокультурную ситуацию в обществе путем подмены подлинного понимания социальных значений и смыслов псевдо-пониманием, подлинного доверия к социальным институтам безусловной верой в социальные порядки, добровольного и осознанного согласия с социальными ролями псевдо-согласием или безразличием. Доминирование манипулятивных коммуникаций возможно при господстве социальной системы над личностью и культурой, но они становятся неэффективными по мере автономности личности, по мере ориентации личностью в осуществлении своих действий и на свободу, и на ответственность. Толерантность может существовать лишь в тех пределах взаимной толерантности, она заканчивается там, где начинается нетерпимость. Культура толерантности, традиционно присущая российской ментальности, проявляющаяся в межнациональном, в межконфессиональном общении, в общении поколений, в семейном общении, является основой для противодействия разжиганиям чувств ненависти, нетерпимости, экстремизма. Но при всей важности и востребованности культуры толерантной коммуникации, сама по себе она, без диалога, не нацелена на решение проблем общества.

Именно в диалоге заложена возможность не только поддержания социального порядка, но и его творения посредством решения возни­кающих проблем. Не-диалоговые способы коммуникации способны в той или иной мере поддерживать равновесное состояние социокультурной сис­темы – до тех пор, пока не встречают обратного коммуникативного противо­действия или бездействия. По­этому динамическое равновесие социокультурной системы в конечном счете предполагает коммуникативное обеспечение поиска и нахождения путей решения социокультурных проблем – проблем со­циального порядка, выбора и смысла. Диалоговая культура формирует социальный капитал в силу способности своего приращения. Взаимное понимание обусловливает стремление к достижению большего взаимопони­мания, взаимное доверие – к большему доверию, а взаимное согласие – к но­вому уровню консенсуса. Социальный капитал работает, если существует «культурный капитал» – устойчивые нормы и ценности сотрудничества, консенсуса, нормативная и ценностная организация коммуникативного процесса.

Современность все в большей степени испытывает потребность в креа­тивных коммуникационных взаимодействиях, поскольку социокультурный мир становится проблематичным. Непре­рывно осуществляющиеся процессы социокультурной дифференциации и интеграции в той или иной форме, на новом уровне воспроизводят проблемы порядка, выбора и смысла, а в коммуникативном плане вновь и вновь обнаруживается дефицит понимания, доверия и смысла. Поэтому лишь в условиях укорененности коммуникативной культуры, признающей само­ценность взаимного доверия, понимания и согласия, общество способно на­ходить новые решение своих проблем. Социокультурная интеграция общества, таким образом, предполагает укоренения в обществе культуры толерантности и диалога.

Условием укоренения диалоговой культуры является возможность обращения людей не только к информации, но и к различным ее интерпретациям. Кроме производства мнений и знаний, важна еще и функция организации коммуникативного взаимодействия, определе­ние и поддержание его ценностно-нормативных параметров, его симметрично­сти, нормативности, конвенциональности, рациональности. Часть общественности, выполняющая в обществе функ­цию воспроизводства и подержания данной коммуникативной культуры, ин­терпретации социокультурного мира с позиций данной культуры, представ­ляет собой интеллигенцию (в этом плане не все интеллектуалы являются интеллигенцией). В отличие от многих других слоев, интеллигенция в большей степени стремится к интеграции норм и ценностей всего общества («национальные ценности», «общечеловеческие нормы и ценности»). Поэтому одним из общенациональных приоритетов страны должно стать изменение роли (в том числе коммуникативной) интеллигенции в обществе.

Общественность и диалоговая культура могут формироваться лишь на основе признания автономности и активности личности. Мы приходим к выводу, весьма созвучному активно разра­батываемым в отечественной социологии идеям о ведущей роли личности в самовоспроизводстве общества. Культура диалога существует как единство двух неразрывно взаимосвязанных аспектов – интерсубъектного и личностного. Личность может быть субъектом диалога лишь тогда, когда она обладает способностью и потребностью в диалоге в процессе как внутренней, так и внешней коммуникации. В обществе в соответствии с отмеченными выше типами коммуникативной культуры можно выделить и соответствующие типы коммуникативной личности (авторитарная, манипуляторская, толерантная и диалогическая личность). Эти типы личности различаются характером восприятия сообщений, их интерпретации (понимания). В условиях роста социокультурной неопределенности диалогическая личность стремится не упрощению сообщения и однозначной его интерпретации (как авторитарная личность), не к двусмысленности сообщений и их интерпретаций (как манипуляторская личность), не просто к принятия социокультурного мира, как он есть (как толерантная личность), а к постижению подлинного смысла порождаемых ситуацией неопределенности проблем общества. Поскольку без Другого постижение этого смысла невозможно, то востребованным оказывается диалог как взаимопроникновение смыслов. Это взаимопроникновение личностных смыслов и социальных значений, личностных и социальных ожиданий. Формирование диалогической личности осуществляются как единый процесс ее социализации, инкультурации и индивидуализации. То, что личность не переносит в себя воздействия социальных систем и культуры как «tabula rasa», а перерабатывает их избира­тельно и в той или иной мере твор­чески, может быть представлено как самовоспроизводящийся процесс. Личность как система воспроизводит себя, создавая собственные качества, пре­образовывая свойства внешнего со­циокультурного мира в свойства внутреннего социокультурного мира. В этом смысле социальная сис­тема и культура становятся внутренними детерминан­тами, став достоянием личности в результате преобразования ею значений, норм, ценностей, ролей.

Социокультурное вос­производство общества происходит только в личностном преломлении, оно невозможно вне социокультурной идентичности личности. Воспроиз­водя социальные системы и культуру в виде адаптации, интериоризации и творчества, личность устанавливает степень соответствия личных социо­культурных качеств и свойств социальной системы и культуры. Формирование диалогической личности становятся важ­нейшей задачей выхода из социокультурной дезинтегрированности совре­менного российского общества. Без субъектов, способных к диалоговой коммуникации, не может существовать ни общественность, ни культура диалога.

В четвертой главе «Связи с общественностью как коммуникативный механизм социокультурной инте­грации общества» обосновывается положение о том, что практика связей с общест­венностью становится в современном обществе основным коммуникативным механизмом формирования а) общественности, б) диалоговой культуры и в) диалогической личности.

Связи с общественностью представляют собой, во-первых, коммуникативное действие субъектов, нацеленных на содействие другим субъектам, во-вторых, коммуникативную связь, обусловленную взаимозависимостью субъектов от действий и ресурсов друг друга, в-третьих, организацию коммуникативного взаимодействия и взаимосвязи, основанную на культуре диалога. Связи с общественностью возникли и развивались как альтернатива манипулятивным технологиям, поэтому нельзя соглашаться с аналогией между связями с общественностью и манипуля­цией. Подвергнув анализу четырех модели связей с общественностью, пред­ложенные Дж.Грюнигом («пресс-агентство», или паблисити, журналистика, «информирование общественности», «двухсторонняя асимметричная (обрат­ная) связь», «двухсторонняя симметричная связь», или диалог), мы приходим к выводу, что граница между первыми тремя моделями связей с обществен­ностью и манипуляцией является хрупкой и непрочной. Тем не менее, под­линные связи с общественностью даже на уровне паблисити не должны пе­рейти эту границу. В современной России мы имеем дело с явным доминиро­ванием паблисити и в политике, и в бизнесе, и в других сферах, что объясня­ется и незрелостью общественности, и особенностями политической и управленческой культуры, и монополией средств массовой информации во всей системе социальных коммуникаций в обществе.

Диалоговая модель, в полной мере раскрывающая сущность связей с общественностью, характеризуется, во-первых, как коммуникативное дейст­вие субъект-субъектного адекватного (равновесного) типа (базисный RP субъект оказывает содействие общественности в расчете на ее обратное со­действие); во-вторых, как двухсторонняя коммуникативная зависимость как от ресурсов, так и действий друг друга; в-третьих, как двухсторонняя рав­ноправная смысловая коммуникативная организация. Лишь в этой модели обнаруживается кооперативный тип коммуникативного взаимодействия, то­гда как первые три модели относятся к смешанным типам (кооперативно-конкурентному и кооперативно-конфликтному) коммуникативного взаимо­действия.

В каждой стране складывается особая, собственная, «национальная» модель связей с общественностью. Аналитически возможно вычленение трех социокультурных моделей связей с общественностью – социально-ориенти­рованных, личностно-ориентированных и культурно-ориентированных при помощи постановки вопросов: от имени кого осуществляются связи с обще­ственностью и чьи цели признаются решающими – социальной системы (корпорации, организации, общества в целом), культуры (традиций, ценно­стей, норм) или личности (ее способностей, потребностей, интересов). Связи с общественностью, которые сложились преимущественно на американской почве, приобрели форму социально-ориентированной коммуникации и отра­жали реальную практику господства различных социальных систем (амери­канского общества, корпораций, организаций) над личностью и культурой. Личностно ориентированная модель PR заявила о себе во Франции[23]. Что каса­ется перспектив развития связей с общественностью в России, необхо­димо учесть, что российская куль­тура представляет собой неоднородную, многосоставную систему. Для того чтобы определить контуры становящихся в России PR, необходимо обратиться к анализу особенностей российского ментали­тета и культурно-исторических традиций.

Коммуникации являются способом самоописания и самонаблюдения общества[24]. Однако самонаблюдение и самоописание общества не всегда дают адекватный образ общества. Чем в большей мере коммуникации являются односторонними, неравноправными, асимметричными (в том числе и массовые коммуникации), тем более создается искаженный образ и самоидентичность общества. Адекватный образ и самоидентичность общества устанавливается лишь благодаря равноправным, симметричным коммуникациям. Поэтому связи с общественностью в современном обществе становятся основным способом самонаблюдения и самоописания общества. Потребность в аналитическом содержании связей с общественностью имеется лишь в дифференцированной социокультурной сис­теме с относительно автономными социальными, культурными и личност­ными компонентами, обладающей способностью к рефлексии – познанию самой себя как системы, своего отличия от окружающей среды, наблюдению событий в системе и среде, очерчиванию своих проблем. По мере становления сложности и динамичности социокультурной системы общества данная функция все в большей мере закрепляется за такой формой коммуникаций, как связи с об­щественностью, осуществляемой не отдельными, а всеми институтами и со­циальными группами.

Модель паблисити еще не предполагает выполнение такой рефлексив­ной функции, ее задачей является не самоописание, а описание себя в глазах общественности. Модель информи­рования общественности предполагает некоторое самонаблюдение социаль­ной системой событий в самой себе – правдивая информация требует кор­рекции своего поведения, самоописания, предназначенного для внешней среды. Модель двухсторонней асимметричной (обратной) связи предполагает наблюдение системой за событиями во внешней среде, описания проблем общественности. Диалоговая (двухсторонняя симметричная) модель связей с общественностью предполагает единство самонаблюдения и наблюдения внешней среды, описания собственных проблем субъекта и проблем общест­венности. По мере того, как социокультурная система осознает потребность самонаблюдения и самоописания, оказывается востребованной более зрелая модель связей с общественностью.

Социокультурная интеграция современного российского общества не­возможна без осознания им собственных проблем, без анализа происходящих событий и процессов. В этом плане связи с общест­венностью играют ведущую роль, реализуя такие задачи, как изучение и формирование общественного мнения, объяснение политики, сосредоточение внимания общественности на проблемах, поощрение их обсуждения, анализ конкретных ситуаций, подготовка аналитических данных для принятия ре­шений и т.п. Самонаблюдение и самоописание общества посредством прак­тики связей с общественностью устанавливает национально-государствен­ную, групповую, корпоративную, индивидуальную идентичность, формируя адекватные образы «Мы» и «Я». Именно самоописание общества при помощи связей с общественностью является основой формирования адекватной социокультурным проблемам общества общенациональной идеологии (как системы значений, интегрированных в личностные смыслы), практики согласования социальных и личностных ожиданий, подтверждения легитимности социальных институтов. Таким образом, связи с общественностью становятся основным инструментом, при помощи которого устанавливается адекватная смысловая, институциональная и ролевая идентичность современного российского общества, соответственно – его адекватный имидж.

Управление в современном обществе все больше приобретает харак­тер коммуникативного управления социокуль­турными проблемами. Такой тип управления, или функция управления и есть связи с общественностью, которые включают в себя три основных аспекта – управление проблемой соци­ального порядка, управление проблемой выбора и управление проблемой смысла. Как диалоговая коммуникация они открыто признают существо­вание проблем, идентифицируют их и предлагают пути обсуждения способов их решения. Поскольку решение этих проблем предполагает поиск и созидание новых форм взаимодействий, связи с обще­ственностью носят созидательный, творческий характер. Сущностной чертой связей с общественностью является и то, что они представляют собой форму стратегического управления, управления буду­щим. Как форма проблемного и антикризисного управления они остро востребованы необ­ходимостью преодоления кризисных тенденций в социокультурной трансформации. Выход из социокультурного кризиса возможен благодаря «горизон­тальным» коммуникациям, направленным на формирование общественности. Но стратегическая миссия связей с общественностью состоит не только в предотвращении кризисов в будущем, но и в строительстве будущего – определении его смысловых, институциональных и ролевых рамок. Именно из таких коммуникаций, из среды общественности может произрасти идеология, которая будет не только понятной, но вызывать к себе доверие, консолидировать общество. Связи с общественностью как часть стратегического управления призваны не только предотвращать кризисы, но и обеспечить приращение социального капитала для будущего. Доверие, понимание и согла­сие как основа социального капитала преобразовываются благодаря PR в репутацию, репутаци­онный капитал. Управление репутацией является, таким образом, еще одной сущностной чертой связей с общественностью.

Социокультурная интеграция общества на основе последовательного решения его проблем предполагает институционализации связей с общественностью – их превращения в неотъемлемую часть государственного, муниципального, корпоративного управления, в самостоятельную (вне рамок направления журналистики) программу высшего профессионального образования, а также становления социальной коммуникавистики в качестве научной специальности.

В заключении подводятся итоги работы, делаются выводы о значении проведенного исследования и на их основе – рекомендации, намечаются перспективные направления дальнейшей разработки рассмотренных в дис­сертации проблем.

Основные выводы диссертационного исследования опубликованы в следующих работах соискателя:

Монографии:

1. Шайхисламов, Р.Б. Коммуникативное единство социокультурной системы/Р.Б.Шайхисламов. – М.: Социально-гуманитарные знания, 2006. – 329 с.

2. Шайхисламов, Р.Б. Социокультурная система и личность (теоретико-мето­дологический анализ)/Р.Б.Шайхисламов. – М.: Социально-гу­манитарные знания, 2005. – 177 с.

Статьи в ведущих рецензируемых научных журналах, в которых должны быть опубликованы основные научные результаты докторских диссертаций:

3. Шайхисламов, Р.Б. Звенья, формы и способы социокультурной коммуни­кации / Р.Б.Шайхисламов // Социально-гуманитарные знания. 2006. №3. С. 308 -317.

4. Шайхисламов, Р.Б. О месте социальной роли в социокультурной системе / Р.Б.Шайхисламов // Социально-гуманитар­ные знания. 2006. № 2. С.296-302.

5. Шайхисламов, Р.Б. Коммуникационный менеджмент: сущность и типы / Р.Б. Шайхисламов, Ш.З.Валиев // Экономика и управление. 2006. №1. С.91-93 (авторских – с. 92-93).

6. Шайхисламов, Р.Б. О месте социальных институтов в социокультурной системе / Р.Б. Шайхисламов // Вестник Башкирского университета. 2005. № 4. С.104-106.

Статьи в других научных журналах и изданиях:

7. Шайхисламов, Р.Б. Интерпретативное предназначение интеллигенции и формирование общественности / Р.Б.Шайхисламов // Интеллигенция в диалоге культур. Сб.статей по мат.VIII междунар. теоретико-методол. конф. РГГУ. – М., 2007. С.367-375.

8. Шайхисламов, Р.Б. Социокультурная коммуникация и динамическое рав­новесие предпри­ятия / Р.Б.Шайхисламов, Ш.З.Валиев // Ученые записки Санкт-Петербургской академии управления и экономики. 2006. вып.1 (13). С.69-73 (авторских – с. 70-73).

9. Шайхисламов, Р.Б. Личность как творец социокультурной системы / Р.Б. Шайхисламов//Путь к человеку. Сб.науч.тр. Пенза: ПГУАС, 2005. С.67-71.

10. Шайхисламов, Р.Б. Динамическое социокультурное равновесие предпри­ятия в стратегиче­ском развитии / Р.Б.Шайхисламов, Н.С. Шайхисламова // Теоретико-концептуальные и прикладные проблемы разработки и реализа­ции стратегии развития предприятий. Мат. Росс. науч. конф./БГУ – Уфа: РИО БГУ, 2005. С.144-148 (авторских – с. 145-148).

11. Шайхисламов, Р.Б. PR консалтинг в стратегическом развитии ма­лого биз­неса / Р.Б.Шайхисламов, Н.С.Шайхисламова // Теоретико-концепту­альные и прикладные проблемы разработки и реализации стратегии раз­вития пред­приятий. Мат. Росс. науч. конф. / БГУ – Уфа, 2005. С.141-144 (ав­торских – с.142-144).

12. Шайхисламов, Р.Б. О модели подготовки специалистов по связям с обще­ственностью для сферы сервиса / Р.Б. Шайхисламов, Н.С. Шайхисламова // Образование в высшей школе: современ­ные тенденции, проблемы и перспек­тивы разви­тия: Сб. науч. статей Всеросс. науч.-практ. конф. / УГИС – Уфа, 2005. Ч.1. - С.234-239 (авторских – с.235-239).

13. Социокультурный диалог как процесс творчества личности / Р.Б. Шай­хисламов, Н.С.Шайхисламова, Е.Р.Губайдуллина // Образова­ние в высшей школе: современные тенденции, проблемы и перспективы разви­тия: Сб. науч.ст. Всеросс. науч.-практ. конф. / УГИС – Уфа, 2005. Ч.2. - С.261-265 (ав­торских – с.261-264).

14. Шайхисламов, Р.Б. Информационное обеспечение сервисной политики в условиях интегра­ции России в мировой ры­нок / Р.Б. Шайхисламов // Формирование механизма экономиче­ского роста в РФ и РБ в координатах мирового развития. Мат. Всеросс. науч.-практ. конф. – Уфа: УГИС, 2004. – С. 34-38.

15. Шайхисламов, Р.Б. Особенности PR обеспе­чения малого бизнеса/ Р.Б. Шайхисламов // Экономическое разви­тие региона и информационная под­держка пред­принимательства: Мат. регион. науч.-практ. конф. 7 октября 2004 г./УГИС – Уфа, 2004. – С.67-70.

16. Шайхисламов, Р.Б. Паблик рилейшнз как тео­рия и практика гармони­за­ции социокультурной среды бизнеса / Р.Б.Шайхисламов // Экономическое раз­витие региона и информационная поддержка пред­принимательства. Мат. ре­гион. науч.-практ. конф. 7 октября 2004 г. / УГИС – Уфа:, 2004. – С.70-73.

17. Шайхисламов, Р.Б. Автобиографический метод в пре­подавании общест­венных наук/Р.Б.Шайхисламов, Н.С.Шайхисламова//Образование в выс­шей школе: современ­ные тенденции, проблемы и перспективы разви­тия: Сб. науч. ст. на­уч.-практ. конф. Ч.2. – Уфа: УГИС, 2003. С.38-41 (авторских – с.38-40).

18. Шайхисламов, Р.Б. Возвращение к культуре/Р.Б.Шайхисламов, Н.С. Шайхисламова // Вестник УГИС. 2001. №1. – С.171-180 (авторских – с.172-180).

19. Шайхисламов, Р.Б. Социальное поведение / И.А.Адигамов и др. // Курс лекций по социологии. Уфа, БГПУ, 2002. – С.45-55.

20. Шайхисламов, Р.Б. К вопросу о статусе интеллигенции в структуре рос­сийского общества / Р.Б. Шайхисламов, Н.С.Шайхисламова // Социология в меняющемся социуме. Мат. международной науч.-практ. конф. / УГАТУ - Уфа, 2001.С.175-177.

21. Шайхисламов, Р.Б. Технология управления конфлик­тами в организа­ции / Р.Б. Шайхисламов // Социальные кон­фликты: междисциплинар­ный под­ход. Мат. конф. – Уфа: БГУ, 2001. С.34-37.

22. Шайхисламов, Р.Б. Интериоризация социальных конфликтов / Р.Б.Шай­хисламов // Вестник УГИС. 2001. №2. С.55-58.

23. Шайхисламов, Р.Б. Связь местного самоуправления с общественностью как фактор становления гражданского общества / Р.Б. Шайхисламов // Мест­ная власть: проблемы совершенствования деятельности органов местной вла­сти Республики Башкортостан. Сб. – Уфа: РИО БАГСУ, 2000. С.254-256.

24. Шайхисламов, Р.Б. Возможности и пределы технологизации процесса со­циализации лично­сти / Р.Б.Шайхисламов // Социальные технологии: сущ­ность, виды и роль в современном обществе. Мат. межвуз. науч.-практ. конф. /УГНТУ. Уфа, 2000. – С.24-26.

25. Шайхисламов, Р.Б. Социализация, инкультурация и индивидуализация личности / Р.Б.Шайхисламов // Ленинская концепция культуры и совре­мен­ность. Мат. симпозиума. – Уфа: БГУ, 2000. – С.34-39.

26. Шайхисламов, Р.Б. Личность как субъект и объект коммуникаций / Р.Б. Шайхисламов // Социально-информацион­ный сервис в современном рос­сий­ском обществе: состоя­ние, проблемы, тенденции. Сб. мат. ВсеВсерос. науч.-практ. конф. / УГИС – Уфа, 2000. – С.22-25.

27. Шайхисламов, Р.Б. Общество как коммуникативная система. О природе социально-информа­ционного сервиса / Р.Б.Шайхисламов // Социально-инфор­мационный сервис в со­временном российском обществе: состояние, про­блемы, тенденции. Сб. мат. Всерос. науч.-практ. конф./ УГИС – Уфа, 2000. – С.12-19.

28. Шайхисламов, Р.Б. Об информационном обеспечении поддержки пред­принимательства и формировании типа личности предпринимателя / Р.Б.Шайхисламов//Малое предпринима­тельство Башкортостана. Проблемы и перспективы развития: между­на­р. науч.-практ. конфер.: Сб. мат. / МВСиТ РБ, УТИС – Уфа, 2000. – С.79-82.

29. Шайхисламов, Р.Б. Особенности социокультурной регуляции модного поведения/Р.Б.Шайхисламов, Н.С.Шайхисламова//Наука – сервис – семья. Мат. межвуз. конф./УТИС - Уфа, 1998. С.37-38 (авторских – с.38).

30. Шайхисламов, Р.Б. Историко-демографические особенности интеграции русских в Башкортостане/Р.Б.Шайхисламов, Н.С.Шайхисламова//Наука – сервис – семья. Мат. межвуз. конф./УТИС - Уфа, 1998. С.35-36 (авторских – с.36).

31. Шайхисламов, Р.Б. Проблемы современной семейной социализации лич­ности / Р.Б.Шайхисламов, Н.С.Шайхисламова // Проблемы и перспективы со­временных технологий сервиса. Межвуз. сб. науч. тр. – Уфа: УТИС, 1998. – С.47-50 (авторских – с.48-50).

32. Шайхисламов, Р.Б. Проблемы изучения социальных и политических ас­пектов ценностных ориентаций в подготовке специалиста / Р.Б.Шайхисламов // Ценностные ориентации в под­готовке специалистов. Мат. Всеросс. науч.-практ. конф. Ч.1./ БГПИ – Уфа, 1997. С.86-87.

33. Шайхисламов, Р.Б. Методы изучения ценностных ориентаций личности / Р.Б.Шайхисламов//Ценностные ориен­тации в подготовке специалистов. Мат. Всеросс.науч.-практ.конф.Ч.1./БГПИ – Уфа, 1997. С.87-88.

34. Шайхисламов, Р.Б. Сельская молодежь и перспектива предприниматель­ства / Р.Б.Шайхисламов, Н.С.Шайхисламова // Сельская молодежь Башкорто­стана: ценности, проблемы, перспективы. Тезисы докл. конф./ БГАУ. - Уфа, 1997. – С.30-32 (авторских – с.31-32).

35. Шайхисламов, Р.Б. Возможны ли организации сельской молодежи? / Р.Б. Шайхисламов // Сельская молодежь Башкортостана: ценности, проблемы, перспективы. Тезисы докл. конф./ БГАУ. - Уфа, 1997. – С.53-55.

36. Шайхисламов, Р.Б. Профессиональные притязания личности: методоло­гические ас­пекты соци­ально-психологиче­ского исследования / Р.Б. Шайхис­ламов // Некоторые вопросы со­вершенствования профориентации учащейся молодежи в условиях пере­хода к рыночной экономике. Тезисы докл. науч.-практ. конф. / БГПИ – Уфа, 1996. – С.5-8.

37. Шайхисламов, Р.Б. Исторические типы личности: критерии классифика­ции / Р.Б.Шайхисламов // Современные проблемы гуманитарных ценностей в системе образования. Тез. науч.–практ.конф./ БГПИ. – Уфа, 1995. С.36.

38. Шайхисламов, Р.Б. Иерархия саморегуляции социального поведения лич­ности / Р.Б.Шайхисламов // Современ­ные проблемы гуманитарных ценностей в системе образования. Тез. науч.–практ.конф./БГПИ. Уфа, 1995. С.37.

39. Шайхисламов, Р.Б. Общество как социальная система / И.А. Адигамов и др. //Краткий курс лекций по социологии. – Уфа, БГПИ, 1993. С.28-45.

40. Шайхисламов, Р.Б. Идеалы, мифы и технологии гуманитарного образова­ния / Р.Б.Шайхисламов, Н.С.Шайхисламова//Актуальные вопросы изучения дисциплин гуманитарного цикла в педагогическом вузе. Тезисы докл. науч. – практ. конф. / БГПИ. – Уфа, 1993. С. 6-7 (авторских – с.6).

41. Шайхисламов, Р.Б. Социология личности/И.А.Адигамов и др. // Краткий курс лекций по социологии. – Уфа, БГПИ, 1992. – С.53-64.

42. Шайхисламов, Р.Б. Социология труда / И.А.Адигамов и др. // Краткий курс лекций по социологии. – Уфа, БГПИ, 1992. – С.65-77.

43. Шайхисламов, Р.Б. О межнациональной терпимости и содержании на­ционального воспита­ния подрастающего поколения/Р.Б.Шайхисламов, Н.С. Шайхисламова//Некоторые новые подходы к интерна­циональному вос­пита­нию в школе. Тез.науч.–практ. конф./БГПИ.- Уфа, 1992. – С.21-23 (ав­тор­ских – с.22-23).

44. Шайхисламов, Р.Б. Общественная самодеятельность молодежи и некото­рые вопросы ее исследования / Р.Б.Шайхисламов//Актуальные проблемы раз­вития общественных наук. Мат.межвуз.науч.-практ. конф./БГУ. Уфа, 1988. – С.47-50.

45. Шайхисламов, Р.Б. К проблеме единства способностей и потребностей личности/Р.Б.Шайхисламов//Актуальные проблемы развития обществен­ных наук. Мат. межвуз. науч.-практ. конф. БГУ. Уфа, 1987. – С.32-34.

Учебные пособия:

46. Шайхисламов, Р.Б. Социология. Учебное пособие / Р.Б. Шайхисламов – Уфа: УГИС, 2005. – 308 с.

47. Шайхисламов, Р.Б. Связи с общественностью: Учебно-метод. по­собие по выполнению дипломных работ/ Р.Б.Шайхисламов и др. [отв.ред. Р.Б.Шайхисламов] - Уфа: УГИС, 2005. – 78 c. (авторских – с.32-57).

48. Шайхисламов, Р.Б. Конфликтология. Учебное пособие/ Р.Б. Шайхисла­мов, И.В.Юдина - Уфа: ДизайнПолиграфСервис, 2001. – 96 с. (авторских - с.15-19, 29-40, 50-64, 67-75, общ.ред.).

49. Шайхисламов, Р.Б. Социодинамика культуры. Учебное пособие/ Р.Б. Шайхисламов – Уфа: ДизайнПолиграфСервис, 2001. – 96 с.

50. Шайхисламов, Р.Б. Социология. Учебное пособие в 2-ч. Ч.1 /Р.Б.Шайхисламов – Уфа: ДизайнПолиграфСервис, 2000. – 88 с.; Ч.2. / Р.Б. Шайхисламов – Уфа: ДизайнПолиграфСервис, 2000. – 78 с.