бюрократический — основанный на безличных формальных отношениях, т.е. на правилах, инструкциях и распоряжениях, опреде­ляемых существующей иерархией данной организации.

В ходе функционирования каждой организации возникает куль­турно одобряемая система управленческого и социального контроля, сочетающая все основные четыре вида. Для осуществления эффектив­ного контроля в условиях организации используется несколько спосо­бов, с помощью которых руководители могут успешно направлять уси­лия персонала и регулировать распределение и движение ресурсов. Очевидно, что управленческий контроль касается прежде всего пове­дения работников в организации, и поэтому будет нами рассматривать­ся как социальный контроль. В соответствии с теорией, разработанной известным американским социологом М. Итоном, а также россий­ским ученым А.И. Кравченко, существуют три основных способа контроля за поведением в организации, которые применяются руково­дителями как бессознательно, так и вполне осознанно в зависимости от сложившейся ситуации. Рассмотрим более подробно эти способы кон­тролирующего воздействия на различные подсистемы организации.

Контроль через социализацию индивидов к групповым нормам. Контролирующее воздействие будет наиболее успешным в том случае, если нормы поведения полностью интернализованы членами социаль­ной группы и стали частью личностной структуры членов организации. Внедрение и функционирование контроля через социализацию позво­ляет установить прочный социальный порядок, ориентацию относи­тельно целей-заданий организации, добиться мобилизации ресурсов и проявления эффекта синэргии, от чего выигрывает вся организация.

Говоря о контроле через социализацию на уровне общества, Э. Фромм, в частности, отмечал, что общество только тогда функцио­нирует эффективно, когда «его члены достигают такого типа поведе­ния, при котором они хотят действовать так, как они должны дейст­вовать в качестве членов данного общества. Они должны желать делать то, что объективно необходимо для общества»[152. Р. 144]. Это выска­зывание справедливо и по отношению к организации. При такой куль­туре поведения члены организации выполняют свои социальные роли бессознательно, в силу привычек и предпочтений, которые прививают­ся и культивируются контролирующей системой организации. Чтобы человек со свободной волей подчинился правилам и установлениям организации, стремился к достижению ее целей, что, безусловно, явля­ется ограничением его свободы и часто тяжело для него, необходимо культивировать те чувства, желания и стремления, которые вызовут у него желание подчиниться законам и нормам организационной корпо­ративной культуры и, наоборот, чувство растерянности и раздражения в том случае, если эти законы и нормы будут нарушаться им самим или другими членами организации. Тот же социальный эффект повышения качества управленческого контроля может наблюдаться в любой соци­альной группе, в которой социализированы нормы поведения и суще­ствует устойчивая система узаконенных нормативных образцов.

Механизм осуществления такой социализации достаточно прост. Руководство организации в ходе тщательной селекции выбирает те образцы поведения, которые способствуют эффективной работе ор­ганизации, повышению ее устойчивости, конкурентоспособности, до­стижению целей и внутренней интеграции. Эти образцы в процессе непрерывного внедрения в поведение членов организации становятся традиционными, постоянно действующими, привычными. Постепенно эти образцы становятся само собой разумеющимися, единственно воз­можными. В конечном итоге члены организации должны чувствовать психологический дискомфорт при нарушении организационных норм. Они сами начинают применять санкции к нарушителям и следить за соблюдением социального порядка, основанного на этих образцах. Таким образом, формируется самоконтроль за поведением членов ор­ганизации.

Процесс социализации в ходе установления контроля (в некоторых случаях этот процесс называют инъекцией культурных образцов) реализуется в три этапа.

1. Согласие с существующими нормами. Основой для установления согласия каждого члена организации с существующими корпоратив­ными нормами, установлениями служит оценка им важности и необхо­димости выполнения требований, входящих в эти нормы. В случае от­сутствия согласия развитие социализации невозможно или неэффек­тивно, так как работник, даже подчиняясь нормам и правилам, сущест­вующим в организации, все равно не будет убежден в необходимости их соблюдения и при наличии определенной ситуации обязательно их нарушит. В том случае, если согласие с нормами и правилами прошло успешно, у работников ограничен выбор вариантов поведения, следо­вательно, их поведение становится предсказуемым даже на начальной стадии социализации.

2. Идентификация с поведением, ограниченным существующими в организации нормами и правилами. В своей повседневной деятельнос­ти каждый член организации ориентируется на установления и пра­вила, выработанные руководством организации. Адаптируясь к вы­полнению ролевых требований, он постоянно ищет свое место в сис­теме социальных организационных отношений, пытаясь не просто пассивно воспринимать существующий социальный порядок, но дей­ствовать в его пределах для достижения собственных целей. Если член организации считает (на основе собственного опыта или сведе­ний от референтных личностей) организационные нормы и правила привлекательными, заманчивыми, он начинает полагать, что данные нормы и правила значимы для него, а их выполнение нужно и важно для организации. Постепенно член организации привыкает чувство­вать себя комфортно, если в его окружении используются знакомые организационные нормы, ценности, установления и правила, и начи­нает отделять их от «других» норм, ценностей и правил, идентифицируя «свои» нормы и ценности, к которым нужно прислушиваться. Конечным итогом может стать социальная идентичность, пред­ставляющая собой, согласно концепции Г. Тэджфела и Дж. Тэрнера, результат множественной системы социальных идентификаций. Дру­гими словами, идентичность — это целостное восприятие окружаю­щей социальной и культурной среды с выявлением субкультурных особенностей ее различных составляющих, из которых выделяются близкие индивиду нормы и ценности, считающиеся первоначальной точкой отсчета.

3. Интернетизация культурных норм и ценностей организации — заключительный этап социализации члена организации к нормам, цен­ностям и правилам организационной корпоративной культуры. Этот этап характеризуется прежде всего тем, что член организации испыты­вает доверие к существующим нормам и правилам, установленным руководством организации, согласует свое поведение с поведением других членов организации (коллег, руководителей, подчиненных). В результате социальные нормы и правила организации становятся частью личностной структуры каждого конкретного члена организа­ции и нормативное поведение начинает осуществляться бессознатель­но, автоматически, интернализованные нормы выполняются уверенно и определенно. Итогом этого процесса является внутренний личностный контроль за правильным поведением в пределах норм и правил организации. Нередко члены организации пытаются сознательно или бессознательно распространять принятые и усвоенные им нормы и правила на своих коллег и даже за пределы «своей» группы. Постепен­но в ходе интернализации у члена организации появляется стремление максимизировать собственные ценности и нормы, создается устойчи­вая система личностных ценностей и нормативных ориентации. В конце концов индивид полностью усваивает систему ролевых отно­шений, экспектации и ролевые требования, принимает предназначен­ные ему роли и формирует собственные цели в соответствии с целями организации. При этом важным моментом является ориентация членов организации на освоение новых ролей.

Социальный контроль через социализацию наиболее эффективен благодаря отсутствию постоянного надзора за подчиненными и проверок со стороны властных структур, так как основным является само­контроль, осуществляемый на личностном уровне. Механизм действия самоконтроля ясен из табл. 2.

Таблица 2.

Механизм действия самоконтроля при полностью

социализированных нормах поведения

На каждом этапе социализации личностный контроль обогащается новыми свойствами и качествами — вырабатывается ответственность индивида за соблюдение им организационных норм и правил, а также осознание правильности и уместности своего поведения в свете этих норм и правил. Эти качества последовательно усваиваются членами организации в процессе социализации, направляемом руководителями. Уже на первом этапе (согласие) начинает срабатывать система внутрен­него контроля, что выражается в чувстве страха перед нарушением норм (но не в страхе перед конкретным наказанием). Например, член орга­низации может опасаться выглядеть «белой вороной»; это чувство обыч­но сопровождается некоторой растерянностью, замешательством.

Когда у члена организации сформировалась система ролевых ожиданий, он знает, что именно ждут от него окружающие в соответствии с его ролью. В случае их нарушения возникает достаточно сильный моральный эффект — появляется чувство вины, стыда за содеянное. При полном усвоении групповых ценностей на основе интернализации в случае их нарушения усиливается чувство вины и стыда, результатом чего является раскаяние за нарушение организационной нормы или правила, а также чувство разочарования в себе.

Таким образом, социальный контроль за поведением членов организации, осуществляемый на основе социализации, основан на создании у них таких установок, при которых будет психологически трудно нару­шать культурные нормы и пренебрегать общепринятыми ценностями. Контроль через социализацию возможен при выполнении ряда условий.

· Усваиваемые нормы, наиболее важные ценности и правила организации должны быть значимыми для членов организации, соответствовать их потребностям и желаниям. Значимым должен быть и соци­альный эффект нужного поведения.

· Нормы, ценности и правила, действующие в рамках организации, должны доводиться до сознания каждого члена организации с помощью авторитетных руководителей, лидеров референтных групп. Целесооб­разно постоянно демонстрировать их необходимость и полезность. Это создаст атмосферу доверия к культурным образцам организации. Если формально отнестись к этой задаче — доведению до сознания работни­ков содержания и сущности норм, ценностей и правил организации, это не даст нужного эффекта и не приведет к изменению установок.

· Нормы и ценности организации, доводимые до сознания членов организации, должны быть привлекательны, заманчивы для них (по принципу действия рекламного обращения). Любое правило, ограни­чение, норма внутреннего распорядка организации необходимо объ­яснить и преподнести так, чтобы они в той или иной степени задевали эгоистические интересы и потребности каждого члена коллектива, но следует учитывать, что даже нейтральные, индифферентные по отно­шению к какому-либо члену организации нормы и правила могут быть не приняты им только по той причине, что они вторгаются в его личную жизнь.

· Организационные нормы и ценности должны вписываться в существующую субкультуру, в которой протекает деятельность работни­ка. Люди, как правило, плохо воспринимают кардинальные, крупные изменения в своем культурном или социальном окружении.

· Нормы и ценности организации должны иметь явное положи­тельное для членов организации содержание. На собственном при­мере или на примере других член коллектива должен увидеть поло­жительные черты в принимаемом им культурном образце.

· Следует предварительно создать атмосферу доверия к деятель­ности организации и ее руководству. В противном случае возможны возникновение аномии, так как члены организации не будут считать себя причастными к деятельности руководства, самоустранение от ос­новных видов деятельности организации и появление чувства отчуж­дения от базовых норм и ценностей корпоративной культуры.

Организационный порядок, осуществляемый на основании (или с помощью) контроля через социализацию, носит устойчивый характер; кроме того, на поддержание соответствующего поведения членов орга­низации не расходуется большого количества властных ресурсов, нет необходимости проводить постоянный надзор за их поведением. Наи­больший эффект от такой формы контроля достигается тогда, когда члены организации начинают сами контролировать ролевые взаимоот­ношения и заинтересованы в реализации организационных целей.

Недостатками данной формы организационного контроля следует считать большой объем подготовительной работы, а также устойчивость социализации при необходимости постоянных изменений в деятельнос­ти организации. Кроме того, для осуществления такого контроля необ­ходимо наличие системы коммуникаций, позволяющей доводить тре­буемую информацию до членов коллектива и устанавливать обратную связь для последующей коррекции управленческого контроля.

Контроль через групповое давление представляет собой формирование и поддержание полезных для достижения целей организации типов поведения членов коллектива, когда конформность к существу­ющим организационным нормам и ценностям достигается путем реа­лизации неформальных санкций членов организации или ее подразде­лений в отношении каждого отдельного работника.

Основой контроля через групповое давление является желание большинства членов подразделения организации следовать существу­ющим нормам и правилам организационного поведения, которые спо­собствуют поддержанию групповой субкультуры, обеспечению целост­ности данного подразделения, достижению стоящих перед ним целей, сохранению системы статусов и ролей, привычных для подразделения.

Проблема поддержания конформного поведения членов группы внутри организации всесторонне изучалась многими видными исследователями организаций. Так, сторонник теории социального обмена Дж. Xоманс полагает, что члены малой социальной группы придержива­ются конформного поведения не для того, чтобы следовать обычаям и традициям, а для того, чтобы заслужить одобрение других членов груп­пы. Это объясняется тем, что регуляция поведения на основе контроля через групповое давление происходит преимущественно на уровне ро­левого взаимодействия, т.е. члены группы предъявляют друг к другу требования, в основном касающиеся выполнения ими производственных функций или взаимных обязательств на неформальном уровне. В про­цессе совместной деятельности сама задача достижения целей подраз­деления задает необходимое ролевое распределение, более жесткое в практической деятельности, чем в межличностном общении. Эти полу­формально заданные правила взаимодействия и взаимного контроля складываются в некоторую систему прав и обязанностей для каждой социальной роли. Поскольку в каждой социальной группе выработаны собственные неформальные предписания, санкции и подкрепления (ма­териальное и моральное стимулирование), то формируются требования ко всем членам группы независимо от их индивидуальных особенностей. Эти требования в виде ролевых ожиданий определяют поведение члена коллектива в данной социальной среде в форме выполнения им задан­ных социальных ролей (см. [138. Р. 117]).

В области исследования группового давления наиболее известны работы С. Аша [119. Р. 114]. По его мнению, далеко не всякая социаль­ная группа в организации способна контролировать конформность своих членов по отношению к наиболее важным групповым нормам и правилам. Здесь большую роль играют такие важные характеристики, как численность группы, структура коммуникативных сетей, степень групповой сплоченности, особенности композиции группы [121. Р. 86]. Кроме того, важными признаются следующие факторы: доля членов группы, поддерживающих данные нормы и правила поведения, нали­чие авторитетных лидеров, степень агрессивности членов группы.

На эффективность контроля через групповое давление наиболее сильно влияет численность группы в рамках организации. Надо ска­зать, что контроль через групповое давление вообще возможен лишь в малых группах, где существуют устойчивые личностные контакты между ее членами (например, в коллективе лаборатории, сектора, небольшого отдела). Именно в малых группах осуществляется не­формальное влияние на поведение каждого, кто игнорирует нормы и правила поведения, наиболее важные с точки зрения членов коллек­тива. В больших группах, где отсутствуют постоянные и устойчивые личные контакты, члены группы отделяются друг от друга, они прак­тически не знакомы, и неформальный контроль со стороны членов большой группы малоэффективен.

Однако даже в малой группе степень контролирующего воздейст­вия на членов группы неодинакова. Наибольшее влияние на выработку и поддержание организационных и неформальных норм и правил ока­зывает активное меньшинство, обладающее различными ресурсами властного воздействия — знаниями, авторитетом, физической силой, внешней привлекательностью, навыками выполнения заданий, жиз­ненным опытом и т.д.

Социолог С. Московичи сформулировал основные условия, при выполнении которых возможен контроль через групповое давле­ние в подразделениях организации (цит. по [128. Р. 87—98]).

· Функции социального влияния, власти и авторитета состоят в том, чтобы укреплять контроль за соблюдением основных групповых норм в малых группах, входящих в состав организации. Для реализа­ции социального контроля в малой группе необходимо, чтобы все члены группы придерживались сходных взглядов на ценности, имели сходные критерии, следовали одним традициям. В противном случае контроль через групповое давление невозможен в силу непонимания взаимных требований и претензий.

· Осуществление группового социального контроля предполагает отношения взаимозависимости. Каждый член малой группы будет ориентироваться на поведение других, только чувствуя свою зависи­мость от них. Коллектив малой группы настаивает на нормативном поведении каждого своего члена, поскольку в известной степени также зависит от этого поведения.

· Формы социального контроля через групповое давление зависят от степени неопределенности, которое испытывают члены социальной группы. Так, если возрастает неопределенность в оценке наличной ситуации, а объективные критерии такой оценки размыты, состояние внутренней неуверенности личности усиливается и она становится податливой к влиянию других.

· Согласие, которое является результатом действия социального контроля, должно базироваться на объективных нормах. В тех случаях, когда объективная норма или правило отсутствует, члены группы ориентируются на общепринятое мнение, заменяющее нормативный образец поведения.

· Все возможности влияния на поведение и все ресурсы властного воздействия, которыми располагают члены социальной группы, долж­ны быть направлены на достижение их конформного поведения по отношению к групповым нормам. С позиции здравого смысла послед­нее положение кажется сомнительным, однако многочисленные иссле­дования малых групп, проведенные С. Ашем, Е. Холландером, М. Ше­рифом [121, 137, 158], показали, что только в редких случаях власть применяется из эгоистических личных побуждений; обычно все власт­ные ресурсы группы направлены на соблюдение групповых норм и, в частности, на неукоснительное следование ролевым требованиям.

Социальный контроль через групповое давление может иметь различную окраску в зависимости от типов взаимодействий в социальных группах. Выделяют несколько типов группового взаимодействия.

1. Сотрудничество между членами социальной группы способству­ет достижению как индивидуальных целей членов группы, так и груп­повых целей. При этом типе отношений роли распределяются таким образом, чтобы каждый вносил свой вклад в общий процесс групповой деятельности. Контроль же опирается на оценку реального вклада и осуществляется через влияние на какого-либо члена группы в том слу­чае, если его вклад не соответствует групповым нормам и правилам, установленным для данной конкретной роли.

2. Противоборство. При возникновении конфликтной ситуации или конкурентной борьбы между членами группы из-за какого-либо привлекательного статуса или вознаграждения члены группы противодействуют друг другу в достижении целей. В таких случаях задача контроля — обеспечить справедливые (по мнению участников кон­фликта или конкурентной борьбы) правила противоборства, а также добиваться того, чтобы противоборство не ослабило группу, не до­пускалось расточительного расходования ресурсов в группе.

3. Уклонение от взаимодействия. При отношениях такого типа члены группы не вступают во взаимодействие друг с другом по поводу достижения целей, преследуя свои личные эгоистические интересы, при этом уровень контроля через групповое давление строго зависит от значимости общей цели для каждого члена группы: если общая цель признается важной большинством или лидерами группы, контроль на­правляется против уклонения от взаимодействия; если, напротив, цели неясны, расплывчаты и не кажутся важными для большинства, кон­троль ослабляется.

4. Однонаправленное взаимодействие. Суть отношений данного типа в том, что одни члены группы способствуют достижению целей других членов группы, однако не встречают понимания и ответных благоприятных действий. При этом контроль зависит от той роли, ко­торую выполняет отдельный член группы, а также от групповых норм. Так, если индивид занимает позицию лидера или входит в правящее меньшинство, он начинает контролировать нормы, которые выгодны прежде всего для него, не надеясь на то, что группа будет защищать нормы, направленные на достижение общих целей.

5. Компромиссное взаимодействие. При таком типе взаимодействия для поведения членов группы характерны как содействие достижению общих целей, так и противодействие этому и проявление эгоистичес­ких интересов. Этот тип отношений — самый сложный для управляю­щих и исследователей организаций. Дело в том, что при такой форме взаимодействия контроль должен осуществляться с учетом норм, направленных на соблюдение интересов как группы в целом, так и ее отдельных членов. Это порождает двойственность, неопределенность в применении групповых контролирующих санкций и произвольное толкование норм и ролевых требований для членов группы.

Контроль через групповое давление во многом зависит от позиций неформальных лидеров социальных групп, существующих в рамках организации. Лидеры призваны регулировать поведение членов груп­пы в тех пределах, которые задаются их авторитетом. В обязанности лидера (согласно результатам исследований американского психолога К. Левина) входят реализация изменений в существующих групповых нормах, создание новых стандартов поведения, проверка новых спосо­бов взаимодействия [106]. Основное качество лидеров заключается в способности оказывать такое влияние на членов коллектива, при кото­ром они не только принимают новые нормы, но и контролируют их выполнение. Сам же лидер получает «кредит доверия» и может отсту­пать от некоторых групповых норм, т.е. в подавляющем большинстве случаев он сам не участвует в процессе контролирования групповых норм, а обеспечивает условия для интернализации этих норм, иными словами, для создания системы контроля через групповое давление. Характер лидерства в группе определяет тот круг социальных норм, которые он задает рядовым членам группы [106. С. 228].

Контроль через принуждение. Как мы уже отмечали, контроль через групповое давление возможен только в малых группах, члены которых находятся в постоянном межличностном общении. В органи­зациях, даже не очень крупных, контроль через групповое давление возможен в силу того, что структура организации на низшем уровне представляет собой некоторое количество малых групп. Но когда речь идет о соответствии поведения индивидов общим нормам, действую­щим во всей организации, то неформальный контроль в малых группах уже не будет эффективным по двум причинам:

· нормы, общие для всей организации, не совпадают и часто нахо­дятся в противоречии с нормами, культивируемыми в малых социаль­ных группах;

· поскольку между членами большой группы (в качестве которой чаще всего выступает организация) нет постоянного межличностного общения, руководителям организации сложно следить за поведением отдельных членов, так как они становятся анонимными и внутри малой группы нарушения норм не фиксируются, санкции за наруше­ния могут применяться лишь случайно.

В силу указанных причин организации (большие и средние) вынуждены применять формальные неличностные методы социального контроля, основанные на специально разработанной системе санкций и системе фиксации всех нарушений организационных норм. При этом контроль за исполнением ролевых требований используется вместо контроля за отдельными личностями в пределах малых групп, а система организационных правил и кодексов — вместо неформаль­ных правил. Те сферы деятельности, которые связаны с использова­нием, распределением и обменом наиболее значимых ценностей внут­ри организации, контролируются централизованно, все санкции яв­ляются официально закрепленными и носят всеобщий характер для членов организации, причем нормы трактуются как законы внутрен­ней жизни и требуется их неукоснительное выполнение.

Представим наиболее распространенные типы контроля через принуждение, различаемые по видам применяемых методов и санкций.

1. Силовое принуждение использует набор санкций, узаконенных и признаваемых подавляющим большинством членов организации и связанных с применением силы или угрозы силы, направленной на блокирование определенных потребностей, желаний и мотивов, с ограничением свободы перемещения или угрозой этого ограничения, с увольнением из штата организации или угрозой такого увольнения по отношению к нарушителям наиболее важных для организации норм и правил.

Прерогативы применения силового принуждения имеются только у высшего руководящего звена организации, но в некоторых случаях полномочия применения соответствующих санкций делегируются отдельным линейным руководителям среднего звена управления. В каче­стве мер силового принуждения выступают штрафы, лишение премий, привлечение к административной или судебной ответственности, увольнения и др. Это особенно важно при нарушении норм и правил, приводящем к расхищению собственности и другим тяжелым послед­ствиям для организации.

2. Несиловое принуждение — наиболее распространенный способ контроля через принуждение. Для данной формы контроля характер­но применение широкого набора санкций типа угрозы лишения раз­личных ценностей и благ внутри организации или ограничения до­ступа к их использованию, а также блокирования мотивов достиже­ния и власти. Санкции этого типа разделяются на следующие основ­ные виды: психологические (в частности, моральные) — выго­воры, общественные порицания, постановки на вид и т.д.; эконо­мические, к которым относятся угрозы лишения премий, прибавок к заработной плате, льгот и т.д.; социальные, к которым относятся ограничения в связях и контактах (например, переводы в другую группу или отдел), снижение престижа и т.д.; информацион­ные — ограничения доступа к источникам информации или, наобо­рот, предание гласности некоторых неблаговидных поступков; политические, такие, например, как потеря власти, лишение или ограничение прав или привилегий.

Осуществление организационного контроля. Основной пробле­мой, связанной с реализацией социального контроля в сложных орга­низациях, можно считать принципиально неустранимые противоре­чия, обусловленные различными ценностными позициями, различны­ми оценками существующих норм и различными интересами у контро­лирующих и контролируемых подгрупп и подсистем. Наиболее полно эти противоречия проявляются при выработке и восприятии основных целей организации.

Рассмотрим трудности, которые возникают в процессе контроля и взаимного соотнесения целей и интересов организации.

1. Успешная деятельность группы как единого целого — наиболее важная цель. При постановке этой цели в организации должен осуществляться контроль за конечными результатами. Очевидно, что при этом возникает проблема соотнесения интересов отдельных членов организации, интересов подразделений и интересов организации как единого целого. В том случае, когда интересы управляющих и управляе­мых не совпадают по многим пунктам, отдельные члены организации и подразделения могут активно сопротивляться проведению контроля сверху, что в конечном итоге приводит к расходованию дополнитель­ных властных ресурсов, снижению эффективности совместной дея­тельности и уменьшению эффекта синэргии.

2. Повышение действенности организационного контроля — следующая по важности цель — означает минимизацию усилий по контролю за поведением членов организации путем фиксации узловых, наиболее важных для организации или ее подразделения участков деятельности. Выявить такие точки — это большое искусство для руководителя в условиях, когда нет единого мнения относительно важности того или иного аспекта деятельности организации или ее подразделения.

Чаще всего руководители в организации стремятся контролировать те нормы и правила, которые оказывают существенное влияние на ко­нечные результаты деятельности организации или ее подразделения в некоторой перспективе с учетом дальнейшего развития. В то же время отдельные члены организации или подразделения придают большое значение контролю за повседневными нуждами и потребностями, ко­торые беспокоят их сильнее, чем цели и потребности организации. В результате контроль за поведением членов коллективов сводится к проверке удовлетворительного состояния условий их деятельности (так называемый синдром чая) — помещений, лифтов, туалетов и т.д. Распыление контроля приводит к резкому снижению его эффективнос­ти и новым проблемам, возникающим из-за различий интересов у чле­нов организации.

3. Снижение неопределенности в деятельности группы — еще одна цель организации. Она заключается в уменьшении затрат ресурсов на управленческий контроль как внутри подразделений (внутренняя неопределенность), так и вне их (внешняя неопределенность). При высо­кой степени неопределенности в конечном итоге может произойти по­теря управляемости подразделением в силу невозможности принятия решений, адекватных ситуации. При контроле, осуществляемом в целях снижения неопределенности, возможно столкновение интересов индивидов и групп, так как многие члены организации или ее подраз­деления желают сохранить неопределенность для повышения собст­венного статуса или статуса их подразделения.

При организации системы социального контроля ни руководство организации, ни руководство отдельных подразделений не стремятся к тому, чтобы контроль за поведением членов организации был всеобъемлющим, т.е. охватывал действие всех значимых для организации норм и правил. Во-первых, поведение человека невозможно посто­янно контролировать [36]. Во-вторых, даже четко поставленный и нормально функционирующий контроль через социализацию не может охватывать все без исключения организационные нормы, так как воз­можны их дефекты, неправильное толкование, естественное противо­речивое наложение друг на друга нормативных требований.

Вместо всеобъемлющего контроля целесообразно установить поря­док выборочного контроля в зависимости от численности персонала и пространственного расположения объекта контроля. Кроме того, сле­дует определить допустимые отклонения поведения членов организа­ции от данной социальной нормы. С одной стороны, контроль не дол­жен быть мелочным, т.е. фиксировать малейшие нарушения членами организации основных норм и правил, а с другой — он не должен ори­ентироваться только на крупные нарушения и совершенно игнориро­вать мелкие, но достаточно многочисленные отклонения от норматив­ного поведения.

В практической деятельности организаций хорошо зарекомендо­вал себя контроль по нормативным комплексам, который обычно про­водится в три этапа:

1) выбор наиболее значимых для деятельности организации группы нормативных образцов, взаимосвязанных между собой так, что они составят единый нормативный комплекс по сферам деятельности или по территориальным особенностям их применения;

2) выбор внутри комплекса, сформированного на первом этапе, ключевых норм и правил, которые определяют сущность данного типа поведения и от которых зависят все остальные нормы. По этим нормам можно судить о выполнении (или невыполнении) других социальных норм данного комплекса;

3) проведение контроля за ключевыми нормами и правилами, выбранными на втором этапе, при этом при повторных нарушениях увеличивается количество контролируемых норм из данного нормативно­го комплекса.

Особое место в системах социального контроля занимает ролевой контроль (контроль за исполнением ролевых требований). Сложность его связана с тем, что каждая из социальных ролей членов организации органично вплетена в систему других социальных ролей на основе ее системной функции и поэтому данный вид контроля также должен носить системный характер. Это означает, что для контроля за деятель­ностью работника в пределах определенной роли следует учитывать наличные средства для ее исполнения и действия других членов кол­лектива в ролях, связанных с контролируемой ролью (например, он вынужден держать в поле контроля всех других подчиненных или ра­ботников иных подразделений, которые составляют технологическую цепочку или поставляют ресурсы для действий этого подчиненного).

Опыт показывает, что очень часто работник не выполняет ролевые требования из-за невозможности включиться в систему других ролей, например, когда его роль просто не нужна для предназначенного подразделению вида деятельности или не вписывается в субкультуру организации, или нежизнеспособности самой социальной системы (подразделения организации или организации в целом), например, когда руководитель не может выполнять свою роль, в случае, если организа­ция лишается притока средств из внешней среды (в частности, из-за недопоставок оборудования или сырья). Системный ролевой кон­троль — наиболее эффективное средство повышения качества выпол­нения членами организации своих ролевых требований, однако его сложность, наличие системных требований к его организации в значи­тельной степени препятствуют его повсеместному распространению.

Важной проблемой управленческого контроля в организации явля­ется установление приемлемого масштаба социальных отклонений. При решении этой проблемы следует учитывать, что угроза срыва вы­полнения основных ролевых требований возникает только после неко­торых предельных отклонений (а не мелких и незначительных), поэто­му большое значение имеет правильное распределение управленческо­го контроля по уровням организации. На уровне организации в целом или большой группы (цеха, отделения и т.д.) руководителям нет надоб­ности заниматься незначительными отклонениями от ролевых требо­ваний, если они не сказываются на деятельности всей организации или большой группы, а целесообразен контроль с фиксацией достаточно крупных по масштабу отклонений. Более мелкий масштаб контроля реализуется на уровне малых групп (отделов, лабораторий) с исполь­зованием межличностных взаимоотношений и особенно эффективен для профилактики отклонений в подразделениях организации.

* * *

В целом можно сказать, что управленческий контроль представляет собой не только важнейшую функцию управления в организации (управления человеческим поведением), но и является неотъемлемой час­тью корпоративной культуры организации. Такой контроль требует особых типов человеческих отношений — отношения власти, когда одни члены организации обладают специфическими социальными ста­тусами (статусами руководителей) и в силу этого могут принимать решения относительно действий других членов организации с более низкими статусами. Только с помощью властных отношений возможно установление социального контроля за выполнением нормативных требований организации. Эффективные властные отношения форми­руются в организации постепенно на базе накопления и дальнейшего использования ресурсов власти. Нормы и правила корпоративной культуры закрепляют отношения власти, делают их формальными, ус­танавливают систему социальных ролей, определяющих четкий поря­док контроля за поведением членов организации в процессе производ­ства, за распределением ресурсов и ценностей.

§ 6.2. Власть как свойство личности и

как межличностное отношение

Основные подходы к изучению власти. Процессы управления в организации невозможны, если у руководителей отсутствуют прерогативы власти, или властные полномочия. Только используя властные полно­мочия руководителя, можно скоординировать действия работников, имеющих разные цели, потребности и интересы, осуществлять кон­троль за поведением, который необходим для организации, но далеко не всегда понимается и принимается рядовыми работниками.

Изучение властных отношений сталкивается со значительными трудностями, которые обусловлены в первую очередь различной трак­товкой сущности власти. Термин «власть» связан с основным противо­речием социологии, заключающемся в расстановке приоритетов — личность (взаимодействующие личности) и личностное сознание, кол­лектив (группа, организация) и коллективное сознание. Дополнитель­ную сложность придает то, что основные положения подходов к опре­делению сущности власти справедливы и теснейшим образом связаны между собой, однако часто несовместимы при решении практических задач использования власти. Данное противоречие отразилось в суще­ствовании трех основных подходов к определению сущности власти:

1) признание власти как неотъемлемого, имманентного личностно­го атрибута, существование которого обусловлено особенностями внутренней структуры личности;

2) трактовка власти как специфического типа межличностных отношений;

3) признание власти только как свойства социальной системы, когда она рассматривается как необходимый атрибут структуры орга­низации, представляемой в виде социальной системы.

Власть как свойство личности. Корни этой достаточно распространенной концепции — в классическом учении 3. Фрейда, в соответствии с которым основания власти определяются особенностями подсознания человека, вернее, взаимодействиями активного сознания (Я или Эго), бессознательного (Ид) и культурного влияния на человеческое Я (супер-Эго). По мнению российского ученого В.М. Катукова, эта трак­товка проблемы связана также с Идеями Платона («Государство»), Аристотеля («Политика») и экзистенциалистов [22. С. 108].

Основу этого психологического подхода к пониманию власти составляет признание наличия у индивидов мотиваций универсально-гедонистского толка. Стремление к удовольствию заставляет его с неизбежностью идти на уступки другим людям для удовлетворения своих потребностей и желаний. Само существование у личности такого стремления приводит к подчинению одних людей другим. Отношения власти — подчинения возникают из-за наличия у людей разного коли­чества внутренней энергии и различий в садомазохистских ориентациях. В результате в группе или обществе происходит разделение на тех, кто обладает властью, стремится к ее завоеванию любым путем, и тех, кто вынужден и готов подчиняться этой власти. Укрепление возник­ших в результате этого отношений осуществляется через инъекции отношений диктата в структуру личности с помощью некоторого набо­ра психических и культурных способов [22. С. 78].

Психологический подход к изучению проблемы формирования и развития отношений власти не лишен теоретического и практического (с точки зрения психоанализа) интереса, однако в рамках исследования организаций его применение крайне ограничено, в связи с чем нами этот подход подробно не рассматривается.

Власть как особый тип межличностных отношений. Подход к пониманию власти как специфического типа человеческих взаимоотношений (реляционистская концепция власти) базируется на том, что исследователи концентрируют внимание на взаимодействующих личностях, составляющих специфические отношения (например, руководитель и подчиненные), когда одни из них не могут принимать решения и совершать значимые для организации действия без вмешательства других. Наиболее характерно для данного подхода определение власти, данное американским исследователем отношений власти Р. Далем, который считает, что власть — это такие «отношения между социаль­ными единицами, когда поведение одной или более единиц (ответст­венные единицы) зависит при некоторых обстоятельствах от поведения других единиц (контролируемые единицы)» [141. Р. 470]. Здесь внимание сосредоточивается прежде всего на социальных единицах, затем на отношениях между ними, а влияние социальных структур на эти отношения практически не учитывается.

Более подробное и в большей степени пригодное для практической деятельности определение предложили американские социологи Г. Лассуэлл и А. Кэплэн: «Власть есть участие в принятии решений: А имеет власть над В в отношении ценностей К, если А участвует в при­нятии решений, влияющих на политику В, связанную с ценностями К» [141. Р. 75]. При таком подходе сущность власти не меняется: сущест­вуют социальные единицы, действующие рационально и принимаю­щие решения, и в ходе взаимодействия А способен с помощью санкций блокировать или одобрить политику (линию поведения) В.

Достаточно простое и весьма удовлетворительное замечание дал английский социолог Р. Мартин [151]. Рассматривая сущность властных отношений, он отметил: «... власть, контролирующая и влия­ющая на Другого, означает контроль над вещами, которые он ценит, то есть ценностями. Ценности, участвующие в отношениях контроля, могут принимать различные формы... в зависимости от существующей культуры и формы социальных связей. Иными словами, власть содер­жится в зависимости Другого» [151. Р. 95]. Очевидно, во-первых, что в управлении любыми процессами, происходящими в организации, власть должна присутствовать во всех принимаемых решениях, касает­ся ли это технологии, информации или чего-то другого; во-вторых, для осуществления любых властных функций должна иметь место за­висимость других людей от действий руководителя, основанных на его больших знаниях, опыте или чем-то другом. Согласно этому подходу, бессмысленно говорить, что данная личность имеет власть, если не указать, над кем он или она властвует.

Для понимания действия власти с точки зрения межличностных отношений представим систему, в которую входят по крайней мере два индивида А и В. На первом этапе формирования отношений влас­ти субъект А (индивид, применяющий власть) проявляет активное от­ношение к власти (рис. 43). При этом у А возникает мотив власти либо в силу достижения им

Рис. 43. Механизм формирования отношений власти в процессе межличностных отношений

определенного статуса (например, должности руководителя), когда ролевые требования нацелены на изменение по­ведения подчиненных, либо в силу того, что мотив власти является внутренним мотивом личности, когда индивид изначально независимо от статуса нацелен на доминирование над другими личностями; пос­ледний мотив наиболее сильный.

Для возникновения отношений власти должен существовать дру­гой индивид В, у которого возникает мотив подчинения, обусловлен­ный рядом причин. Самой важной из них следует считать потребность, которую может удовлетворить только определенный социальный объект А (т.е. должно существовать отношение зависимости В от А). Кроме того, как и мотив власти, мотив подчинения может быть внут­ренним мотивом человека, который чувствует себя некомфортно, если ему приходится самостоятельно принимать важные решения. В любом случае у индивида В есть «слабое место», благодаря наличию которого А может навязать ему контроль за поведением.

На втором этапе формирования межличностных отношений власти между индивидами А и В возникает обмен ценностями. Так, индивид А может передать В материальные ценности, а индивид В предоставить А нужную ему информацию. Чтобы произошел обмен, индивид А должен подключить к системе отношений с В дополнитель­ные ресурсы. Это самый важный момент в процессе формирования отношений власти. Действительно, несмотря на силу своего мотива власти, индивид А не сможет добиться от В изменения поведения, если у него не будет необходимого количества ресурсов (физической силы, личного обаяния, денег, должности, информации, связей, престижа, влияния и т.д.). Вследствие введения в систему ресурсов со стороны А обмен между А и В становится неравным, асимметричным. Наконец, возникает момент, когда В идет на уступки, т.е. поведение В изменяется в сторону, выгодную для А. При этом А может (при наличии ресурсов) совершать действия, направленные на продолжение асимметричного обмена, и добиваться дальнейших уступок со стороны В. Такие ситуа­ции постоянно возникают между людьми в ходе неформальных отно­шений, а также в организациях.

Российский ученый Ю.М. Батурин приводит следующую схему осуществления власти [22. С. 137]:

· контроль ресурсов как основание власти;

· процессы, преобразующие основания и проявления власти;

· сеть обобщенных отношений влияния как проявление власти.

Определение власти с точки зрения социально-психологических концепций. В рамках этих концепций наиболее распространено классическое определение власти М. Вебера: «...власть есть возможность волевого преобразования социальных отношений субъектом вопреки сопротивлению независимо от того, в чем эта возможность выражается» (цит. по [22. С. 136]).

Однако данное определение власти не лишено слабостей. По мнению Т. Парсонса, при этом понимании феномена власти существуют по крайней мере две проблемы. Так, согласно этому определению, ин­дивид А преодолевает сопротивление В, из чего следует, что интересы В приносятся в жертву интересам А. Но в этом случае полностью игно­рируется возможность того, что властные отношения могут быть отно­шениями соглашения (компромисса), т.е. власть может быть ресурсом достижения цели как А, так и В. Например, в кредитных отношениях деньги могут быть ресурсом обоих участников. Более вероятно предпо­ложение, что власть можно рассматривать как средство достижения коллективных целей, а в отдельных случаях — как средство удовлетво­рения частных интересов.

В определении Вебера скрыта еще одна существенная проблема — он смешивает качества взаимодействий между людьми и качества самой личности. Надо признать, что этой ошибки не могли избежать все сторонники реляционистских концепций. При таком подходе из поля зрения полностью выпадает то влияние на отношения власти, которое оказывают социальные структуры, культура, рассматриваемая как система норм, социальные роли и многие другие факторы. Реляционистские подходы практически идентичны подходам к исследованию социальных объектов как закрытых систем. В обоих случаях внимание исследователя сосредоточивается исключительно на непосредствен­ных исполнителях и на их взаимоотношениях, на распределении ресур­сов между ними, но не учитывается многообразие взаимосвязанных условий внешней среды. Следует отметить, что при рассмотрении во­просов проявления властных отношений в первичной группе не обяза­тельно использовать всю совокупность знаний о системном характере изучаемого объекта, а важно наиболее полно определить социально-психологические характеристики индивидов, участвующих в процессе.

В разных подходах к содержанию феномена власти как типа межличностных отношений рассматриваются разные формы властных отношений. Так, видные американские социологи Р. Даль и Дж. Юлиман определяют власть как подавляющий, наступательный аспект че­ловеческих отношений и в связи с этим считают, что отношения власти проявляются преимущественно в жестком контроле через принужде­ние или подчинение в результате следования нормам поведения, осно­ванным на высокой степени социального страха [106. С. 213]. По ут­верждению последователей этого подхода, основанием любых власт­ных отношений в организации являются отношения господства — подчинения. На практике данный подход весьма распространен, особенно в организациях, где нет устоявшихся отношений между ее членами, в организациях с низкой культурой производства, где руководители по­лагают, что членам организации не обязательно интересоваться конеч­ным результатом своей работы.

Другой подход предложен английским исследователем власти Д. Уинтером, который полагает, что «социальная власть есть спо­собность производить желаемые эффекты в поведении или пережива­ниях другого человека» [106. С. 216]. Уже из определения ясно, что в данном подходе власть не рассматривается только как средство подав­ления, основанное на принуждении; в своих проявлениях власть может быть весьма разнообразной. Чтобы желаемым образом повлиять на поведение других, человек осуществляет различные действия.

Индивид оказывает активное воздействие на поведение другого индивида:

· если он совершает активные насильственные действия; оказывает помощь, поддержку, содействует выполнению какой-либо просьбы, дает совет; пытается управлять другим, воздействуя на условия его жизни либо используя имеющуюся информацию о некоторых сторонах его жизни; прибегает к убеждениям, уговорам, влиянию; пытается про­извести впечатление на других;

· если он совершает действия, не направленные непосредственно на другого, но эти действия возбуждают в другом сильные положитель­ные или отрицательные эмоции;

· если он заботится о собственном социальном положении или репутации и через это влияет на поведение других людей, не испытывая вполне определенного мотива к использованию власти.

Очевидно, что подход Уинтера более гибкий по сравнению с концепцией Даля и Юлимана. Власть, основанная на принуждении, — лишь частный случай проявления властных отношений, а на первое место выдвигаются факторы морального влияния, референтной влас­ти, авторитетной власти, тогда как насилие или угроза, сопротивление власти отходят на второй план.

В настоящее время в организациях все в большей степени склоня­ются к «мягкому» использованию власти, т.е. власти, основанной на влиянии и моральном авторитете руководителей, хотя при этом не отрицаются и насильственные методы, но они рассматриваются как крайний случай проявления власти, когда исчерпаны возможности ос­тальных способов воздействия на поведение подчиненных.

Определение оснований власти. Дифференцированный подход к использованию власти руководителями организаций приводит к во­просу о том, какие ресурсы власти наиболее эффективны в различных ситуациях. Американские социологи Дж. Френчи Б. Рейвен выде­лили восемь способов властного воздействия (оснований власти). Эта типология сейчас считается классической.

1. Власть принуждения. Ее сила определяется ожиданием управляемого объекта применения власти (назовем его В) в той мере, в какой управляющий субъект власти (назовем его А) способен наказать В за нежелательное поведение путем физического воздействия, ограниче­ния свободы передвижения или действий в некотором социальном про­странстве, блокирования удовлетворения той или иной потребности. Кроме того, в данном случае играет роль ожидание того, насколько А способен сделать так, чтобы применение санкций зависело от степени отклонения поведения В от нормативного. Крайние случаи власти при­нуждения — применение непосредственного физического воздействия [106. С. 272]. В организациях такая власть осуществляется в виде со­глашения между руководителями и подчиненными, нарушение кото­рого со стороны подчиненных грозит штрафами, выговорами, увольне­ниями и другими подобными санкциями.

2. Власть связей основана на связях применяющего власть субъекта А с влиятельным или обладающим крупными ресурсами власти лицом С, через которое А может повлиять на поведение объекта применения власти В. Хотя изменение поведения в желательную для себя сторону добивается А, объект власти ориентирован не на него, а на третье лицо С, которое напрямую не задействовано в ситуации применения власти.

3. Власть эксперта. Ресурсом власти, позволяющим субъекту А изменять в нужную ему сторону поведение объекта власти В, является совокупность знаний, навыков, интуиции и умений, которые В припи­сывает А. В считает А экспертом в некоторой области (знает где, куда и как) и в силу этого подчиняется ему только в пределах этой области, с которой связаны его потребности и интересы, требующие компетентности А. В данном случае власть ограничена определенной ситуацией, областью компетентности А.

4. Референтная власть (или харизма). Здесь сила власти зависит от желания объекта воздействия власти В быть похожим или поступать так же, как субъект власти А — носитель харизмы — власти, построенной на силе личностных качеств и способностей лидера. Идентифицируя себя с А, В будет восхищаться им, стремиться походить на него, поэтому В будет выполнять многие желания и указания А, связанные с изменением своего поведения и с действиями во многих областях соприкосновения А и В, так как мнение А весьма значимо для него. Власт­ное воздействие в данном случае легко воспринимается В. По мнению английского исследователя Д. Коттера, «как правило, чем в большей степени руководитель является для кого-то идеалом, тем в большей степени проявляется уважение подчиненных к такому руководителю. Уважаемому и обожаемому руководителю было бы достаточно власти примера: подчиненные слушались бы его потому, что любят его и ото­ждествляют себя со своим начальником» [106. С. 273].

5. Нормативная власть задействует непосредственно механизм воздействия нормативных культурных образцов на поведение индивидов. Власть в данном случае основана на «интернализованных В нормах, согласно которым А имеет право контролировать соблюдение опреде­ленных правил поведения и в случае необходимости настаивать на их выполнении» [106. С. 273]. Другими словами, А создает новые или использует старые, выгодные ему социальные нормы. При этом основ­ной задачей А является создание условий для интернализации этих норм большинством группы таким образом, чтобы они считали эти нормы справедливыми и составляющими необходимую часть их суб­культуры, чувствовали дискомфорт при их нарушении. Следует при­знать, что такое основание власти является наиболее предпочтитель­ным для руководителей в организации, поскольку не требует затрат дополнительных управленческих ресурсов, направленных на контроль за выполнением нормативных требований. Кроме того, такие нормы действуют в течение достаточно большого промежутка времени. Здесь отрицательным моментом можно считать низкую восприимчивость к социальным изменениям в силу весьма значительной устойчивости интернализованных нормативных образцов.

6. Информационная власть основана на том, что А владеет информацией, представляющейся достаточно ценной объекту властного воздействия В. Поскольку В нуждается в этой информации, хочет быть «в курсе», то за передачу этой информации А может требовать уступок в поведении В. В таком обмене используется различная информация — от информации интимного характера, позволяющей осуществлять шантаж, до деловой информации, необходимой для успешного выпол­нения поставленной задачи в условиях организации. В деятельности современных организаций информация как ресурс власти приобретает все большее значение как в сфере межличностного общения, так и в сфере взаимодействия между организациями, а также между организа­циями и социальными институтами общества.

7. Власть вознаграждения представляет собой весьма распространенный способ применения власти и сводится к воздействию через «ожидание В того, в какой мере А в состоянии удовлетворить один из его (В) мотивов и насколько А поставит это удовлетворение в зависи­мость от желательного для него поведения В» [136. Р. 310]. Использо­вание этого основания власти связано двумя существенными момента­ми. Во-первых, А должен иметь ресурсы для удовлетворения какого-либо мотива В и знать силу воздействия на этот мотив с целью его удовлетворения. Во-вторых, А должен заставить В поступать опре­деленным образом, играя на удовлетворении этого мотива. Второе ус­ловие власти через вознаграждение достигается далеко не всегда и воз­награждение не приводит к нужному А изменению поведения В.

8. Власть через участие (привлечение) подчиненных к процессам управления. Здесь А не навязывает свою волю В, а просто предлагает В принять участие в формулировании целей организации или ее подразделений, а затем в ее реализации (эти цели должны быть выгодны А). В дальнейшем В начинает следовать этим целям, так как считает их в какой-то степени своими собственными и чувствует себя обязанным по отношению к тем, с кем разрабатывал цели в одной команде. Такое основание власти может применяться руководителями лишь при до­статочно высокой культуре подчиненных.

Классический анализ оснований или способов применения власти позволяет осуществлять целенаправленный выбор руководителями организации способов влияния на подчиненных в зависимости от си­туации, складывающейся в области межличностных отношений. Вмес­те с тем в ходе практического использования предложенной модели у нее выявился ряд недостатков. Основной из них состоит в том, что при использовании этого подхода из анализа «незаметно исключается вли­яние других групп и социальных институтов на характер властных отношений» [125. Р. 239]. Надо заметить, что данный недостаток не может быть полностью исключен в рамках концепции власти как типа межличностных отношений. Кроме того, в данной модели совершенно не учитываются характеристики группы, в которой применяются предложенные основания власти.

Ситуационное лидерство и ситуационное использование оснований власти. Указанных недостатков пытались избежать авторы концепции ситуационного применения классических оснований власти, так называемой концепции ситуационного лидерства [59. С. 506]. На примере многочисленных исследований они доказали, что руководителям организации следует применять основания власти строго дифференцированно — в зависимости от ситуации и в первую очередь от социально-психологических характеристик группы.

Согласно данной концепции, в использовании оснований власти нет «лучшего» пути, обеспечивающего эффективное влияние на человеческое поведение. Выбор определенного основания власти зависит от нескольких факторов:

· от способностей индивидов решить поставленную задачу, их готовности взять на себя ответственность за управление собственным поведением (эти качества определяют как зрелость социальной группы);

· стиля лидерства, который может быть ориентирован либо на человеческие отношения, либо строго на решение поставленной задачи;

· ориентации членов группы на человеческие отношения или на решение поставленной задачи.

Таким образом, выбирая основание власти, руководитель должен учитывать социально-психологические характеристики группы и си­туацию, ориентирующую коллектив на сотрудничество или на решение поставленной задачи. При этом руководителю в организации или ли­деру группы можно воспользоваться «предписывающей кривой», пред­ставленной на рис. 44. Но при этом надо знать, на что ориентирован руководитель: на выполнение задачи либо на коллектив; и оценить зрелость подчиненных, членов коллектива, т.е. в концепции ситуаци­онного лидерства лидерские стили коррелируют с уровнем зрелости подчиненных.

Рис. 44. Предписывающая кривая в ситуационной

концепции лидерства

Рассмотрим последовательно каждый из четырех стилей — «приказание», «торговля», «участие», «делегирование».

1. Стиль «приказание» (или лидерский стиль) ориентирован на выполнение поставленных задач. В этом случае руководитель-лидер на первое место выводит постановку целей для подчиненных: указывает им, что делать, как делать, где и каким образом. Он детально расписы­вает задание и осуществляет строгий и достаточно всеобъемлющий контроль за его выполнением. Данный стиль считается наиболее эф­фективным при низкой зрелости подчиненных (на рис. 44 эта степень зрелости обозначена М1), которая характеризуется тем, что подчинен­ные не знают в точности, как выполнять порученное задание, и не имеют устойчивой установки на выполнение этого задания. Напри­мер, бригадир руководит бригадой грузчиков, которые не знают, куда перемещать груз, и им все равно, куда и как складывать переносимые предметы (т.е. возможны неправильная транспортировка и поломки при отсутствии должного контроля). Основной интерес работников — получение вознаграждения независимо от качества работы.

2. Стиль «торговля» характеризуется ориентацией руководителя прежде всего на отношения с подчиненными, сущность которых состо­ит в достижении договоренностей относительно размеров и сроков предоставления вознаграждений. Именно эти вопросы являются центральными при данном типе руководства. Подобный стиль уместен при умеренной зрелости подчиненных (вариант М2), когда работники не способны в полной мере выполнить задание самостоятельно, но заинтересованы в конечном результате и готовы взять ответственность на себя, но их ответственность и энтузиазм нуждаются в подкреплении. Например, руководитель отдела знает, что его подчиненные будут стремиться выполнить задание и обучаться в ходе работы, если им будет предоставлено необходимое, всех устраивающее вознаграждение за выполненную работу. При этом руководитель в меньшей степени, чем при стиле «приказание», должен контролировать ход и качество выполнения работ, обращая основное внимание на соглашение с под­чиненными относительно размеров и сроков вознаграждения.

3. Стиль «участие» характеризуется тем, что лидер (начальник), как и при стиле «торговля», ориентируется прежде всего не на задачу, а на отношения между ним и подчиненными. В данном случае он предоставляет им возможность принимать участие в решении некото­рых общих проблем и планировании деятельности организации в целом. Подобные действия руководителя являются мощным стимулом повышения эффективности деятельности, создают чувство причаст­ности к деятельности всей организации, а также чувство уверенности в своих силах, знаниях и навыках. Такие отношения между руководите­лем и подчиненными возможны лишь при достижении коллективом подчиненных уровня зрелости МЗ (умеренная зрелость, близкая к вы­сокой), для которой характерно то, что подчиненные способны выпол­нять на достаточно высоком уровне задания руководителя, но могут потерять уверенность в себе и энтузиазм. Поэтому руководитель вы­слушивает и активно поддерживает подчиненных в их усилиях макси­мально использовать свои навыки и способности. Лидер и подчинен­ные совместно участвуют в принятии важных для группы решений.

4. Стиль «делегирование» отличается от других стилей руководства тем, что руководитель обращает существенно меньше внимания на отношения с подчиненными. Наибольшее значение он придает постоян­ному творческому отношению к выполнению поставленных задач, про­блемам новаций и совершенствованию производственного процесса. Осуществление стиля «делегирование» возможно лишь при высокой степени зрелости подчиненных (М4), т.е. при условии, что подчинен­ные — высококвалифицированные, творческие работники, способные самостоятельно решать сложные производственные задачи в рамках данной организации. В этом случае работники в достаточной степени мотивированы и заинтересованы в выполнении поставленных перед ними задач. Они рассматривают руководителя как коллегу, который обладает большими, чем у них, знаниями, навыками и интуицией. Такой стиль управления характерен для высокоэффективных научных коллективов.

Выбор стиля руководства в организации необходимо соотнести с выбором основ власти. Это позволяет максимизировать успех в деле управления людьми и производственным процессом. На рис. 45 представлено, как соотносятся основы власти, применяемые руководите­лем, со степенью зрелости коллектива подчиненных и соответственно со стилем руководства.

Рис. 45. Выбор руководителем оснований власти в

зависимости от степени зрелости

В целом о подходе к власти как типу межличностных отношений можно сказать, что такой подход является единственно возможным в подчиненных случае четкого выделения связи руководитель — подчиненный и реше­ния проблемы стимулирования работников, ориентации руководите­лей на учет личных качеств и способностей подчиненных и т.д.

Однако данный подход может быть неэффективен, в частности, при решении проблем перераспределения власти в организации (например, в случае потери власти руководителем); воздействия на организацию (или организации) со стороны неформальных коалиций руководите­лей организации, обладающих большими властными ресурсами, так как имеет место суммирование власти, ее накопление в неформальных группах организации.

§ 6.3. Власть как свойство социальной системы

Власть как необходимое условие выживания организации. Проблемам перераспределения и накопления власти посвящен системный подход к проблеме применения власти в организации, предложенный Т. Парсонсом [155].

Системный подход базируется на достаточно простом принципе: некоторое социальное целое (за счет наличия связей между его отдель­ными составляющими) обладает совершенно не такими характеристи­ками, как его отдельные части, поэтому невозможно переносить на систему в целом закономерности, характеризующие отношения между индивидами. По этой причине отношения власти, действующие в рам­ках социальной организации, целостной группы, социального институ­та, требуют принципиально иного объяснения генезиса (происхожде­ния) власти и механизма ее использования, который тем не менее свя­зан с властными отношениями между отдельными личностями — чле­нами социальной группы или организации.

Переход от понимания власти как типа межличностных отноше­ний в социальной группе или организации к системному пониманию власти обусловлен прежде всего сложностью взаимодействий на ос­нове использования властных ресурсов, неравномерно распределен­ных в организации. Из-за взаимовлияния и сложности возникающих властных межличностных отношений приходится анализировать ком­поненты целостной иерархической социальной структуры организа­ции со строго упорядоченными отношениями власти, которые функ­ционируют в соответствии с закономерностями, отличными от зако­номерностей взаимоотношений между двумя или несколькими инди­видами. Другими словами, вследствие интеграции индивидов в слож­ную иерархическую систему (организацию) в этой системе уже не существует «чистых» властных взаимодействий, а отношения власти искажаются в результате их функционирования в трех ситуационных измерениях: личностном (или межличностном), социальном и куль­турном. Это обстоятельство не означает, что нужно принижать роль исследований ресурсов власти на уровне межличностных отношений. Напротив, изучение группы (отдела, лаборатории и т.д.) или органи­зации в целом как закрытой системы, изучение межличностных от­ношений на уровне руководитель — подчиненный — это первый шаг в понимании распределения власти в организации как социальной системе, закономерности «перетекания власти» из одного подразде­ления в другое, проблем потери или приобретения властных полно­мочий и властных ресурсов.

Согласно подходу к власти как к социальной системе, власть, существующая в организации, не зависит от межличностных отношений между ее членами, более того, она вообще лишена какого-либо личност­ного контекста. Системный подход предполагает обязательное наличие власти в организации и ее подразделениях, поскольку необходимо ко­ординировать усилия участников, требования интеграции и выполне­ние функций управления. Недостаток властных полномочий или неэф­фективное использование власти приводит к появлению дисфункций в организации и в конечном итоге может закончиться анархией, дезин­теграцией и невозможностью выживания данной организации во внеш­ней среде. Другими словами, власть представляет собой обязательное условие существования не только организации, но и ее подразделений независимо от того, кто конкретно будет осуществлять властные функ­ции.

Сущность власти с точки зрения системного подхода. Включенность отношений власти на правах подсистемы в системный объект позволяет совершенно по-иному подойти к определению сущности власти. По мнению Т. Парсонса, «власть тогда уверенно выполняет взаимосвязанные обязанности, объединенные в систему коллективной организации, когда эти обязанности легитимированы в соответствии с их отношениями к коллективным целям и когда в случае непослуша­ния существует возможность принуждения с помощью негативных ситуационных санкций при наличии действительной силы принужде­ния» [155. Р. 117]. Разъясним некоторые термины, использованные в данном определении: «объединение в систему» — способность перено­сить власть с одной связи на другую, что представляется как полити­ческий эквивалент экономическому разделению бартерных и рыноч­ных связей; «легитимация в соответствии с отношением к коллектив­ным целям» — принятие данной связи обеими сторонами в соответст­вии с их функциями в достижении целей данной системы; «негативные социальные санкции» — использование материальных лишений как определенное моральное давление для достижения предсказуемого по­ведения объекта властного воздействия, поведения, желательного для того, кто использует власть в данной ситуации.

По системной теории, власть пронизывает социальные структуры и имеет свойство перетекать от одних структурных элементов к другим в результате сложных структурных обменов. В случае ограничения воздействия внешней среды сумма власти в системе остается неизмен­ной (по аналогии с суммой денег, передаваемой одним субъектом дру­гому) и дифференцируется среди структурных единиц, построенных по иерархическому принципу, который в условиях организации озна­чает, что возможны принятие решений и контроль высших уровней управления в отношении низших, но не наоборот.

При этом власть генерируется и перетекает в социальной системе по многим каналам, как богатство генерируется в организациях, ориентированных на прибыль. Как и власть, богатство ограничено, и если одна из частей системы владеет некоторой суммой материальных или денеж­ных средств, то другая часть (или части) владеют тем, что осталось.

Сравнение роли денег и роли власти в современном обществе правомерно, поскольку основной функцией денег в экономической сфере и власти является их циркуляционное посредничество. Деньги высту­пают как стандартный посредник обмена, позволяющий оценивать и сравнивать между собой различные продукты с позиции их полезности. Власть — также «циркуляционный посредник», который может рас­сматриваться как «обобщенная способность выполнять взаимосвязан­ные обязательства, объединенные в системы, когда обязательства огра­ничиваются их отношением к коллективным целям» [155. Р. 215]. В данном случае взаимосвязанные обязательства трактуются как усло­вия, определяющие властные отношения путем их «узаконивания». Власть всегда означает некоторое «предписание», более или менее жесткое. Согласно этим предписаниям (или нормам власти), владею­щие ресурсами власти получают определенные права в отношении объ­ектов власти и обязанности в отношении тех же объектов. Таким обра­зом, с точки зрения системного подхода власть всегда основана на со­глашении (быстро нарушаемом или долговечном) относительно при­менения руководящим органом властных ресурсов. Эти соглашения регулируются организационными коллективными целями, основанны­ми на общей системе ценностей, что в свою очередь приводит к единой системе санкций за нарушение властных установлений.

В соответствии с системной теорией власти:

· власть в организацию изначально дается извне из двух источни­ков: 1) от системы более высокого уровня, в которую данная организа­ция входит как подсистема, когда, например, министерство или другая высокая инстанция предлагает специалисту должность директора ор­ганизации; 2) задается рыночной конъюнктурой, когда фирма создает­ся с определенными прерогативами власти у руководителей фирмы;

· власть изначально поступает только на самый верхний уровень управления организацией и в виде строго ограниченной суммы влас­ти. Так, директор предприятия или президент фирмы получает власть над определенным количеством ресурсов, может воздействовать на определенное число работников по строго определенным нормам. Впоследствии при взаимодействии с внешней средой сумма власти может увеличиваться или уменьшаться, но отсчет всегда ведется от начального уровня предоставляемых высшему руководству организа­ции властных полномочий. Например, при открытии нового пред­приятия его директора просто назначают, но не дают никаких указа­ний относительно властных полномочий подчиненных ему руково­дителей последующих уровней.

Сумма власти, предоставляемая высшему эшелону руководства, может сохраниться на первоначальном уровне. В частности, это харак­терно для малых организаций, где может быть один руководитель — директор, а весь остальной персонал состоит из исполнителей. Однако с ростом организации директор передает часть своих полномочий на более низкие уровни управления, поскольку невозможно одному ре­шать все вопросы управления организацией. Передачу властных пол­номочий от высшего руководства на более низкие уровни называют де­легированием власти или делегированием властных полномочий. На рис. 46 представлена схема делегирования власти (т.е. передачи ее сверху вниз) в иерархической структуре организации.

Рис. 46. Иерархическая структура организации и направления

получения и делегирования власти

Делегирование власти порождает важную управленческую проблему в организации — проблему потери власти. Для объяснения механизмов потери и приобретения власти в системном подходе используют прин­цип «zero sums» (нулевой суммы), заимствованный из теории игр. Его суть состоит в том, что приращение власти у одной части системы на определенную величину с неизбежностью приводит к потере власти у другой части (или других частей) системы на эту же величину. Иными словами, если руководитель потерял какую-то часть своей власти в социальной группе, то кто-то приобрел эту часть в том же объеме.

Таким образом, при делегировании власти, т.е. при передаче руководством организации властных полномочий руководителям подразделений, руководство организации всякий раз теряет власть. Это озна­чает, что руководители подразделений организации сами могут определять поощрения и наказания, проводить собственную кадровую политику и т.д. Но в работе с подчиненными руководители не теряют свою власть навсегда. В противном случае высшее руководство организации просто не имело бы власти над руководителями подразделений. Руководители сохраняют власть по следующим причинам.

1. Руководитель может вернуть власть, делегированную руководи­телю более низкого уровня, с помощью контроля его деятельности. Отчетность низового руководителя и компетентность высшего руково­дителя в вопросах, касающихся деятельности подразделения организа­ции, позволяют высшему руководителю давать четкие указания, при­менять властные полномочия, отбирая делегированную власть. Когда высший руководитель способен осуществлять четкий контроль за дея­тельностью руководителей вверенных ему подразделений, он при деле­гировании власти как бы дает ее взаймы на определенное время (до контрольной проверки).

2. Высший руководитель всегда имеет такой важный ресурс власти, как должностной статус в организации. Используя формальные струк­турные связи, он может, например, потребовать реорганизации подраз­деления, которое вышло из-под контроля.

3. В соответствии с нормами управления в организации высшие руководители должны сохранять за собой контроль за связями с внеш­ней средой. Высшее руководство любой организации весьма болезнен­но реагирует на те ситуации, когда подчиненные им руководители под­разделений самостоятельно и без его ведома налаживают связи с внешней средой (заключают договоры, производят обмен ресурсами и т.д.). Эта реакция вполне естественна, так как высшее руководство препят­ствует потере собственной власти, лишая низших руководителей при­тока дополнительных властных ресурсов.

В некоторых случаях высшее руководство не способно вернуть делегированную власть из-за невозможности осуществления должного контроля за деятельностью подразделений, например в силу недоста­точной компетенции, несовершенной технологии, недостатка инфор­мации, отсутствия обратной связи с подчиненными.

Проблема неопределенности в управлении организацией. Недостаточность или отсутствие контроля за процессами в структурных единицах организации, а также за факторами внешней среды расцени­вается как неопределенность в сфере управления (такую неопределен­ность часто называют политической неопределенностью в отличие от культурной и технологической неопределенности). Явление неопреде­ленности — самый важный фактор, от которого зависят распределение и перераспределение власти в организации и ее отдельных подразделе­ниях. Неопределенность в сфере управления организацией может по­явиться при возникновении трех условий [130. Р. 221]:

· отсутствие у руководителя любого управленческого уровня необходимой информации о внутренних и внешних факторах, связанных с ситуацией принятия решения, когда ситуацию невозможно предста­вить достаточно четко;

· незнание последствий, которые может вызвать принятие управленческого решения (руководитель, принимающий решение, не может оценить, как много ресурсов потеряет подразделение или организация в том случае, если решение будет неверным);

· неспособность определить степень влияния отдельного фактора или явления на успех или неудачу принимаемого решения.

Внешняя неопределенность. Неопределенность в отношении внеш­ней среды, где присутствует множество факторов, как правило, при­водит к потере суммы власти, которую имеет организация в целом и которую она может использовать при воздействии на отдельные ком­поненты внешней среды. Так, отсутствие контроля за рыночным от­ношением снижает уровень влияния организации: она не может эф­фективно воздействовать на поставщиков, потребителей или конку­рентов. Неопределенность такого рода обусловлена сложностью ры­ночного окружения организации. Чтобы предвидеть направления раз­вития рыночной ситуации, руководитель должен по крайней мере оценить качество собственного продукта и учесть его жизненный цикл, знать развитие технологии и конъюнктуру рынка, ориентиро­вать собственную организацию относительно рыночной среды, определить намерения конкурентов и намерения властных органов по отношению к рынку и т.д. Для крупных и сложных организаций ха­рактерен целый лабиринт неопределенностей вследствие переплета­ющихся взаимоотношений между структурными единицами, множе­ственности и противоречивости внешних условий их деятельности.

Любое знание, получаемое о ситуации во внешней среде, снимает некоторую часть внешней неопределенности и позволяет вернуть или приобрести некоторую долю контроля, например, над частью рынка. Внешняя неопределенность организации оказывает влияние на про­цесс адаптации к внешней среде и на возможность успешного достиже­ния целей организации. Сложности в отношениях с внешней средой испытывают в той или иной степени все организации. Поэтому руко­водству организаций нужно прежде всего вырабатывать соответствую­щие стратегии относительно отношений с внешней средой, что позво­ляет считать неопределенность в отношении внешней среды (затраги­вающей в основном высшие уровни управления) явной, открытой не­определенностью.

Внутренняя неопределенность. Гораздо опаснее для организации внутренняя, скрытая неопределенность, которая является следствием дефектов в процессе делегирования власти внутри организации между уровнями управления. Внутреннюю неопределенность обычно разделяют на три основных вида.

1. Политическая неопределенность связана в первую очередь с распределением власти и возможностями использования властных ре­сурсов. Например, руководитель делегировал властные полномочия на более низкий уровень управления, но понял, что для осуществления контроля ему необходимо реорганизовать структуру подразделения. Вместе с тем он не знает, хватит ли его собственных полномочий для проведения такой реорганизации.

2. Технологическая неопределенность основана на незнании или невозможности использования управленческих, коммуникацион­ных, технических и других способов достижения организационных целей. В таких случаях руководитель просто не знает, как осуществля­ется деятельность во вверенном ему подразделении, в частности не знает, какие усилия должны затрачивать его подчиненные на выполне­ние поставленных задач, какие средства они должны использовать, сколько времени должно быть затрачено. В результате этого подчинен­ные сами назначают время выполнения задания, сами разрабатывают нормативы, сами устанавливают себе вознаграждение за выполненную работу. Такая ситуация характерна при использовании узких специа­листов, работу которых руководителю трудно представить в деталях.

3. Культурна я неопределенность, основу которой составляют различия между теми нормами корпоративной культуры, которым привержены подчиненные, но которые им не соответствуют, а также методам и формам применения власти руководителями организации; кроме того, такого рода неопределенность может возникнуть из-за не­достаточно полного освоения подчиненными своих ролей в силу низ­кого культурного или профессионального уровня.

Очевидно, что все эти виды неопределенности в организации самым тесным образом связаны между собой и могут привести к серьез­ным последствиям — потере руководителями своей власти и, следова­тельно, согласно принципу zero sum, к перераспределению власти между отдельными уровнями руководства и между отдельными руко­водителями, а также к появлению неформальных лидеров, забирающих власть у официальных структур. В крайнем случае возможен вариант, когда организация теряет ресурсы власти и они переходят в другие системы, результатом чего может стать значительное снижение функ­циональной автономии организации в целом.

К сожалению, каждый руководитель ограничен в собственных зна­ниях и возможности получения исчерпывающей информации отно­сительно деятельности вверенных ему подразделений, т.е. он не в состоянии контролировать деятельность всех лиц, которым он деле­гировал властные полномочия. По этой причине подчиненные в ходе выполнения заданий имеют известную свободу. При этом нижестоя­щие руководители стремятся к большей свободе в соответствии с системным принципом постоянного стремления к повышению степе­ни функциональной значимости и функциональной автономии и, кроме того, руководствуются карьерным принципом, поэтому они намеренно создают неопределенность на своем участке работы. Со­вершая подобные действия, подчиненные отнимают власть у руково­дителя и подрывают его авторитет. Потеря авторитета — признанного всеми права на использование властных полномочий — происходит по той причине, что подчиненные, не знающие, как им действовать в той или иной рабочей ситуации, наделяют большими прерогативами власти тех, кто укажет (правильно или неправильно), какие методы надо использовать в дальнейших действиях, как надо поступать.

Очевидно, что вышестоящий руководитель, не имеющий знаний или информации о каком-либо рабочем процессе в организации и делегировавший прерогативы власти информированному подчинен­ному, не может его контролировать и теряет свой авторитет, причем потеря власти происходит постепенно, шаг за шагом, и последствия весьма трудно исправить. В принципе, любой специалист, очень ком­петентный в узкой области, может осуществить перераспределение власти в организации, если его деятельность совершенно не контро­лируется.

Изучение различных организаций, системы организационных ста­тусов, а также роли профессий и специализаций показало, что властные позиции в организации могут занять те, кто контролирует наиболее важные, необходимые, «критические» области неопределенности в де­ятельности организации. Так, экономист или юрист, не имеющий офи­циальной власти и официального высокого должностного статуса, в сложных ситуациях может навязать руководителю выгодное для него решение в экономической или юридической области. Руководитель, не знающий способов действий, вынужден подчиняться требованиям этих «экспертов» — так английский социолог Б. Коллинз [160] условно назвал специалистов и руководителей, создающих неопределенность в области своей узкой компетенции. В качестве примера такого «экспер­та» можно назвать врача. Больной вынужден верить врачу, и тот обла­дает над больным практически неограниченной властью. В процессе лечения врач усиливает неопределенность, применяя многочисленные медицинские термины на латыни. В том случае, когда больной имеет более или менее четкое представление о своей болезни и методах лече­ния, власть врача над ним в значительной степени ослабевает.

В условиях неопределенности власть может перераспределяться как на нижних, так и на верхних уровнях управления организацией. Например, на некоторых предприятиях ремонтные рабочие (в сово­купности) обладают большей властью, чем остальные рабочие. Если рабочие на линии выполняют достаточно рутинную работу, то ремонт­ники включаются в процесс в момент сложной поломки или в случае непредвиденных обстоятельств. В некоторых ситуациях только ре­монтники знают, что нужно предпринять, чтобы вернуть предприятие, цех, отдельный участок к нормальной работе. Они делают свою работу в нужном им темпе, сами назначают вознаграждение, поскольку боль­ше никто не знает о степени серьезности проблемы. При этом они повышают степень своей функциональной автономии.

Влияние эксперта на руководителя во многом зависит от ясности проблемы и от определенности путей ее решения. Если тип решаемой проблемы встречался в деятельности руководителя, он значительно быстрее и легче может найти пути ее решения. В этом случае знания руководителя могут также в значительной степени уступать знаниям узкого специалиста, но он минимизирует неопределенность в этой об­ласти деятельности и минимально теряет свою власть, контролируя в целом ход работы по данной проблеме. Особенно эффективный способ сохранения власти для руководителя связан с получением алгоритмов решаемой проблемы, «дорожки шагов», последовательности действий подчиненных ему специалистов. Данный способ позволяет руководи­телю даже в случае незнания конкретных деталей решаемой проблемы осуществлять достаточно эффективный контроль за ходом работ.

Авторитет и власть в системном подходе. Власть руководителя только тогда будет эффективной, когда она основана на авторитете или подкрепляется авторитетом. М. Вебер указывал, что нет организаций, «добровольно ограничивающих себя лишь воздействием на материаль­ные или аффективные мотивы, используя их как основу для гаранти­рованного продолжения деятельности. Каждая такая система пытается установить и культивировать веру в законность» (цит. по [162. Р. 28]). Другими словами, в любой организации властная структура стремится стать авторитетной структурой. В большинстве работ по теории орга­низаций и организационным отношениям авторитет определяется как узаконенная власть, а законность — как свойство ситуации или поведе­ния, которое определяется в первую очередь системой социальных норм, оценивающихся как правильные, справедливые и необходимые для осуществления совместной деятельности. Формирование автори­тета возможно лишь в том случае, когда выполняются два основных условия: система статусов и ролей в организации связана властными отношениями; система социальных норм и правил управляет разделе­нием и применением власти и ответственностью за нее.

«Развитие такого вида социальных норм в организации, при кото­ром высшим должны повиноваться, будет полным тогда, когда члены организации согласятся с этим порядком, будут рассматривать его как часть принуждения со стороны групповых норм. Групповое тре­бование, согласно которому порядок подчинения высшим будет таков, что повиновение частично не зависит от власти принуждения, а зависит только от групповых норм, превращает такой социальный контроль в авторитет» [125. Р. 179]. Когда появляются узаконенные социальные нормы, в организации как бы возникает безличная кон­тролирующая структура, в которой каждый подчиненный контроли­рует каждого из своих коллег. Вовлечение рядовых членов организа­ции в контролирующую структуру, основанную на ролевых ожидани­ях, приводит к деперсонификации процессов, связанных с применением власти, и к необязательности постоянно действующего контро­ля, базирующегося на принуждении. При этом напряженность между руководителями и подчиненными переносится в сферу межличност­ных отношений внутри социальных групп.

Опыт функционирования организаций показывает, что структуры, обладающие авторитетными социальными нормами, значительно более стабильны и эффективны в достижении своих целей по сравне­нию с теми управленческими структурами, где отношения власти стро­ятся лишь на принуждении или вознаграждении и где не существует авторитетных образцов организационной культуры. Как и формализа­ция организационных отношений, авторитет позволяет переводить личную власть во власть нормативно оформленную и безличную.

Однако с появлением в организации авторитетных социальных норм возникает ряд управленческих проблем, которые могут иметь весьма серьезные последствия для организации.

1. Формирование узаконенных норм неизбежно приводит к тому, что подчиненные в различных подразделениях организации в реше­нии многих вопросов начинают действовать как коалиция, направ­ленная против обладающих властью. Влияние социальных авторитет­ных норм и заключается именно в том, что они сплачивают членов социальных групп внутри организации, заставляют их выступать со­обща не только за соблюдение существующих норм (которые должны выполняться и руководителями), но и против их изменения. При этом подчиненные могут определять пределы власти и выносят «при­говор» о несоответствии руководителей своему статусу и о невыпол­нении ими ролевых функций. Таким образом, действуя как коалиция, группа подчиненных способна регулировать применение власти ру­ководством организацией. В то же время руководитель, действия ко­торого укладываются в рамки авторитетных норм и стандартов по­ведения, получает одобрение со стороны подчиненных и дополни­тельный личный авторитет. Одобряемая неформально власть разви­вается отдельными сильными личностями, умело использующими существующие авторитетные нормы в организации, что помимо формальной иерархии создает дополнительные ресурсы власти.

2. Коалиции подчиненных способны изменять существующие нормы власти и подчинения. Так, если подчиненные видят, что руково­дитель не оправдывает их ожиданий, они обращаются к руководителю более высокого уровня, с тем чтобы он изменил узаконенные нормы власти в их подразделении. В этом случае уместно говорить о наличии отношений взаимозависимости между руководителями и коалицией подчиненных, использующих авторитетные нормы.

3. С авторитетом социальных норм теснейшим образом связана проблема соглашения между отдельными системными единицами в организациях. Дело в том, что эффективное управление различными подразделениями и подсистемами организации и координация дей­ствий всех частей системы возможны при балансе власти на всех уровнях управления.

Для того чтобы этот баланс установился, необходимо соглашение между различными частями системы относительно распределения и применения властных полномочий и раздела властных ресурсов. Ба­ланс власти в организации имеет три компонента.

Компонент 1. Первоначально члены организации приходят к соглашению относительно общих вопросов распределения властных функций, т.е. происходит разделение на начальников и подчиненных во всех подразделениях организации с четко определенными функ­циями как у тех, так и у других. Это должностное распределение власти осуществляется в соответствии со статусной структурой ор­ганизации и основывается на нормах формальной организационной культуры. При этом каждый член организации осознает свое место в иерархической системе управления организацией на одном из ее уровней и соглашается с отношениями власти и подчинения в зави­симости от своего статуса.

Компонент 2. Распределение власти между отдельными подразделениями и подсистемами организации осуществляется на основе их контроля за технологическими процессами и ресурсами, которыми располагает организация. Это так называемый технологический ком­понент баланса власти, который зависит от места, занимаемого тем или иным подразделением организации в технологических цепочках, в отношениях с внешней средой и во влиянии на внутренние про­цессы, происходящие в организации. Так, те организации, для которых наиболее важной частью деятельности является сбыт продукции, предоставляют большие полномочия подразделениям, занимающимся сбытом, а в тех организациях, где основные проблемы связаны с производством товаров или услуг, наибольший объем властных ре­сурсов приходится на производственные подразделения и т.д. Для достижения общих организационных целей все подразделения долж­ны согласиться с существующим распределением ресурсов и влияния.

Компонент 3. Неформальное распределение властных ресурсов (создание неформальной структуры власти) обеспечивается благода­ря личностным качествам, сложившейся ситуации или организаци­онным неурядицам. При этом некоторые наиболее активные руково­дители приобретают большую сумму власти, чем та, которую они имеют вследствие своего формального статуса. А если одни части системы приобретают некоторый дополнительный объем власти, то в соответствии с принципом zero sum другие теряют точно такой же объем властных ресурсов и распределение власти перестает отвечать формальной иерархической структуре организации. В такой ситуа­ции менее значимые структурные единицы организации могут полу­чать значительно больше властных ресурсов, чем это предполагается технологической схемой или формальной иерархической структурой. Распределение власти по принципу личностных качеств или в силу экстремальной ситуации начинает угрожать балансу власти в орга­низации, но самое главное — выводит на первый план не цели-зада­ния, а цели выживания системы, что при особых условиях может привести даже к распаду организации как системы или нарушению условий ее выживания. Однако неформального распределения власти избежать не удается, поэтому нужно свести влияние этого распреде­ления к минимуму, для чего руководители организации должны:

· осуществлять грамотный подбор и целесообразную расстановку кадров руководителей всех подразделений организации, чтобы их де­ловые и личностные качества соответствовали требованиям ролей, что снижает до минимума потери имеющейся у них власти;

· проводить четкий контроль за выполнением руководителями подразделений своих обязанностей, за расходованием ими ресурсов, находящихся в распоряжении их подразделений;

· достичь соглашения с руководителями подразделений относи­тельно использования как формальных, так и неформальных властных ресурсов.

Отметим, что из этих трех системных задач распределения власти самой сложной является последняя — соглашение по неформальному распределению властных ресурсов, поскольку отсутствует четкий нормативный регламент такого рода распределения. Штатным работни­кам организации часто бывает трудно согласиться с тем, что равный им по должностному статусу член организации может иметь больший вес и даже диктовать свои условия и оказывать влияние на их поведе­ние. В этих случаях может возникнуть установка на сопротивление влиянию неформального лидера, его власти, которая опасна вследст­вие не только появления конкуренции и возникновения конфликтных ситуаций, но и распространения сопротивления власти на формальные нормы системы. В связи с этим руководители должны очень осторож­но изменять неформальные отношения власти и подчинения, так чтобы такое изменение не приводило к усилению внутренней неопре­деленности организации, не сказывалось на отношениях между работ­никами и руководителями, не ломало бы формальную организацион­ную структуру.

ВОПРОСЫ АЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ

1. Как должен воспринимать работник организации организационные нормы, если кон­троль через социализацию у него прошел успешно?

2. Член организации социализирован по отношению к определенным нормам. Но несмотря на это обстоятельство, он может через определенное время нарушить эти нормы. В чем может заключаться основная причина неэффективности контроля через социализацию?

3. Через какие проявления поведения осуществляется ответственность индивида при контроле через социализацию?

4. Какое самое важное условие, но мнению Дж. Хоманса, должно соблюдаться в ходе контроля через групповое давление?

5. В группе существует противоборство в отношении распределения вознагражде­ния за проведенную работу. Что является основой для осуществления контроля через групповое давление при таком виде группового взаимодействия?

6. В чем заключается самое главное, базовое отличие контроля через групповое дав­ление от контроля через принуждение?

7. Руководитель в организации обязан сочетать методы силового и несилового кон­троля за поведением подчиненных. Какой характер носят санкции при проведении неси­лового контроля?

8. Численность группы, по мнению С. Аша, является важной характеристикой кон­троля через групповое давление. Как изменяется степень группового контроля с увели­чением численности группы?

9. Интересы членов организации в отношении главной цели их деятельности не совпадают. Как это обстоятельство может отразиться на социальном контроле?

10. Одним из наиболее эффективных видов контроля в организации является кон­троль по нормативным комплексам. Каким образом проводится этот вид контроля в организации?

11. Как можно определить понятие власти с точки зрения ценностей? Кто является автором этого определения?

12. С чего начинается процесс формирования отношений власти с точки зрения межличностного подхода?

13. Почему при формировании отношений власти обязательно должен осущест­вляться асимметричный обмен между членами организации?

14. Чем должно обладать властвующее лицо (руководитель) по отношению к подчи­ненным в ходе формирования властных отношений на основе межличностного подхода?

15. Какое явление показывает, что отношения власти окончательно сформирова­лись?

16. При формировании властных отношений руководитель должен знать, по какой причине подчиненный идет на уступки. Назовите основные причины появления уступок.

17. Почему существует выражение «от власти нельзя уйти»?

18. Какие из оснований власти построены на ожидании подчиненным определенных действий со стороны властвующего лица?

19. Какое из оснований власти построено на идентификации подчиненного с власт­вующим лицом?

20. У руководителя в подчинении находится бригада неквалифицированных рабо­чих-грузчиков, которые были наняты для выполнения конкретного задания. Какой стиль управления целесообразно использовать руководителю в данном случае? Какие основа­ния власти могут при этом применяться?

21. Какой из стилей управления может быть наиболее эффективен при руководстве коллективом высококвалифицированных специалистов, разработчиков рекламных про­дуктов?

22. В чем заключается основной смысл принципа «нулевой суммы» при анализе власти как свойства системы? Как при этом осуществляется «перетекание власти» в организации?

23. Что происходит при делегировании руководителем власти своим подчиненным? На каких уровнях организации может происходить делегирование власти?

24. Какие действия необходимо постоянно осуществлять руководителю организа­ции, чтобы не терять власть в ходе ее делегирования? Что может защитить руководителя от потери власти?

25. Руководитель должен закрепить свою власть в организации. Чем он должен обладать для наиболее успешного закрепления власти?

26. Какие условия необходимы для того, чтобы в организации соблюдался баланс власти? К каким последствиям для организации или ее подразделения может привести отсутствие баланса власти?

Глава 7

КОММУНИКАЦИИ В ОРГАНИЗАЦИЯХ

§ 7.1. Научные подходы в теории организаций

и проблема коммуникаций

Роль коммуникации в управлении организацией. Формирование коммуникационных сетей и создание условий для успешного функционирования коммуникаций в организации составляют одну из важнейших задач управления. Не случайно немецкие ученые В. Зигерт и Л. Ланг отмечают: «Хлеб людей организации — информация и коммуникации. Если нарушаются информационные потоки внутри предприятия и связи с внешним миром, само существование этого предприятия под угрозой. Одной информации недостаточно. Только когда она соответ­ствующим образом преобразуется и обрабатывается, т.е. когда возни­кают коммуникативные связи, обеспечиваются существование и эф­фективная деятельность организации» [41. С. 106].

Согласно ряду опросов, проведенных американскими исследовате­лями организаций, около 250 тыс. рядовых работников 2000 различных компаний, а также 73% руководителей американских, 63% английских и 85% японских компаний считают, что недостаточная разработанность коммуникаций является главным препятствием на пути достижения эффективности деятельности их организаций [59. С. 166].

Действительно, обмен информацией включен как важнейшее звено во все основные виды деятельности организации, следовательно, если коммуникационные связи (как внутренние, так и внешние) не сущест­вуют или не действуют, это отрицательно сказывается на функциони­ровании всей организации. Это объясняется рядом причин:

· руководителям подразделений организации приходится тратить много времени на поиск нужной информации и ее обработку;

· происходит дублирование информации, поскольку одна и та же информация поступает в подразделения организации и к ее руководст­ву из разных источников;

· в одних подразделениях и у одних руководителей ощущается недостаток информации, тогда как в других подразделениях может произойти информационная перегрузка;

· работники организации мало осведомлены о ее деятельности, пла­нах, ориентации и положении во внешней среде, что отрицательно ска­зывается на процессах интеграции, точном выполнении распоряжений руководства и т.д.

В связи с этим одной из главных целей управления в организации является создание системы коммуникации, ее запуск и контроль за нормальным функционированием.

Сам термин «коммуникация» (от лат. — communicatio — делать общим, сообщать, беседовать, связывать) появился в научной литера­туре в начале XX в. (хотя, вероятно, первая модель коммуникации была предложена Аристотелем, выделившим такие компоненты процесса коммуникации, как оратор, речь и аудитория).

Термин «коммуникация» быстро стал общепринятым, однако его распространение вовсе не означало, что коммуникации превратились в одну из важных составляющих социальных исследований. Только раз­витие различных концепций организаций придало актуальность про­блемам, связанным с построением и функционированием коммуника­ционных сетей.

Школа научного управления. Фактически первыми исследовали коммуникационные процессы в организации представители школы научного управления. В частности, Ф. Тейлор разработал жесткую организационную структуру (позднее ее усовершенствовал А. Файоль), предполагающую четкую взаимосвязь между должностями и ролями. В этой структуре имеют место только вертикальные власт­ные связи (от руководителей к подчиненным), т.е. такая организация базируется на формальных, предельно жестких, вертикальных, иерар­хических коммуникационных связях. Информация, передаваемая по вертикали, делится на два типа: задание и необходимые пояснения к нему (то, что Ф. Тейлор называл «урок»), а также контроль за ис­полнением задания. При этом Тейлор полагал, что «дневной урок» — некоторое задание, содержащее сведения о том, что, когда и как надо делать, задается администрацией организации и доводится до подчиненных каждым руководителем (в том, что касается его части полномочий). По словам Тейлора, «каждый работник, хороший и посредственный, должен ежедневно получать вполне определенный урок; ни в каком случае не должен быть неточным или неопределенным, урок должен быть тщательно и ясно описан и не должен быть легким» [103. С. 56]. При этом обратная связь при контроле сводится лишь к докладу о выполнении задания.

Очевидно, что в теории научного управления коммуникационные проблемы заключались в том, как избежать отхода от ее основных принципов; например, как избежать неясного изложения информации в предписании или необоснованного увеличения численности подчи­ненных, что может снизить возможности руководства в плане эффек­тивного общения и контроля за выполнением задания. Процессы ком­муникации в рамках школы научного управления схематично пред­ставлены в виде схемы на рис. 47. В целом можно сделать вывод о том, что данная научная школа не придавала большого значения коммуни­кациям в организации.

Школа человеческих отношений. Согласно основной концепции данной научной школы, человек представляет собой уникальное со­циальное животное, поэтому с его деятельностью несовместимы фор­мализация организационных процессов, жесткая иерархия подчинен­ности и отсутствие горизонтальных связей в организации. Наоборот, горизонтальные организационные связи неформального характера между членами организации имеют большое значение. Эти связи должны способствовать функционированию формальной организа­ции и обеспечивать сплоченность коллектива и защиту целостности личности.

Рис. 47. Процессы коммуникации в организации в теории научного управления:

ПР — предписание; Р — работники; 1—3 — меры управленческого воздействия на работника; 1 — стимулирование (материальное); 2 — дисциплинарные меры; 3 — нормы (правила) деятельности; цель — повышение производительности и эффективности

Наличие в организации одновременно вертикальных (властных) и горизонтальных (в основном неформальных) потоков информации должно способствовать: удовлетворению потребностей работников (прежде всего в общении и взаимном обмене текущей информацией); обеспечению вовлеченности работников в процесс принятия управлен­ческих решений.

Однако представители школы человеческих отношений уделяли внимание в основном неформальным коммуникациям между работни­ками организации с равным статусом, забывая о их взаимодействиях с администрацией, а также (что представляется самым главным) о пото­ках деловой информации, необходимой для выполнения работниками своих ролевых обязанностей.

Вклад представителей школы человеческих отношений в изучение организационных коммуникаций чрезвычайно велик, так как им уда­лось в значительной степени расширить область коммуникационных связей в организации. На рис. 48 представлена схема коммуникацион­ных потоков в организации, как ее представляли сторонники концеп­ции человеческих отношений.

Системный подход к коммуникациям в организациях. Во всех системных теориях утверждается, что связи между различными сис­темными единицами организации являются главным моментом в понимании

Рис. 48. Схема коммуникационных потоков в организации в теории

человеческих отношений:

Р — работники; 1 — мотивы, 2 — установки, 3 — потребности, 4 — ценностные ориентации

Рис. 49. Процесс коммуникации в организации, рассматриваемой как открытая система:

Р — работники; 1 — вертикальные и 2 — горизонтальные коммуникации

сущности ее функционирования. Для эффективного дейст­вия этих связей важнейшее значение имеют создание, получение и переработка информации. Можно сказать, что все организационные системы по своей сути коммуникационные. Рассматривая организа­цию как открытую систему, системные теории акцентируют внимание на ее взаимообмене с внешней средой, изучении потоков информации, поступающих от других организаций и от социальных институтов (властных, политических, общественных и т.д.). При этом организа­ционным коммуникациям придаются различный смысл и оттенки. Так, выделяются командные (управленческие) и информирующие (оповещающие) коммуникации, внутренние и внешние коммуника­ции и т.д. В рамках системных теорий анализируются информаци­онные потоки, оценивается качество информации, передаваемой как по формальным, так и по неформальным каналам, а также качество принимаемых решений в зависимости от действия коммуникацион­ной системы.

Реализация положений системных теорий способствовала по­вышению степени выживаемости организации за счет налаживания связей с другими организациями и институтами, возможностей рас­пространять властное влияние и осуществлять обмен ценной инфор­мацией. При укреплении и успешном функционировании внешних связей становятся более устойчивыми и эффективными и внутренние коммуникации.

Сравнение основных положений трех научных школ, сыгравших наибольшую роль в развитии теории коммуникаций в организациях, дана в табл. 3 и позволяет сделать следующий вывод. С развитием представлений о методах создания наиболее эффективных организа­ционных структур, где поставленные цели достигаются с наимень­шими затратами, менялись и понятия о коммуникациях и необходи­мости их исследования — от почти полного игнорирования комму­никационных проблем к пониманию значимости их совершенствова­ния для любой сложной организации и пониманию того, что надеж­ные коммуникации — залог успеха всей организации.

Таблица 3.

Сравнение роли коммуникаций в организациях в различных научных концепциях

§ 7.2. Принципиальные модели процесса коммуникации и их применение

Простая коммуникационная модель с обратной связью. Чтобы по­нять основные принципы осуществления процесса коммуникации в организациях, нужно уяснить принципиальные моменты этого про­цесса, т.е. необходимо по крайней мере знать, кто сообщает инфор­мацию; по какому каналу ее можно получить; какова надежность этого канала и есть ли возможность успешно обработать и понять эту информацию. Только зная эти моменты, руководитель может ис­пользовать информацию для влияния на поведение подчиненных.

Согласно наиболее простой модели коммуникации, предложенной Г. Лассуэллом, акт коммуникации может рассматриваться только с точки зрения ответа на вопросы: кто сообщает, что сообщает, по какому каналу проходит сообщение, кому и с каким эффектом. Эта модель характерна для рациональной школы изучения организации. Здесь не придается значения содержанию сообщения, особенностям канала передачи, возможностям понимания сообщения и возможным искаже­ниям информации в процессе коммуникации.

Недостатки подобного упрощенного взгляда на процесс коммуни­кации в известной степени исправлены американскими исследователя­ми коммуникаций К. Шенноном и У. Уиверо м. В своих работах по теории информации они представили основные компоненты про­цесса коммуникации в виде схемы на рис. 50 [75. С. 142].

Рис. 50. Основные компоненты процесса коммуникации

(по К. Шеннону и У Уиверу)

Данная схема — безусловно, шаг вперед по сравнению с предложенной Лассуэллом, однако она пригодна только для жестко формализо­ванных структур, где информация предельно проста, понятна и проте­кает только в одном направлении. Для изучения организации важно представить универсальную схему коммуникации, применимую во всех ситуациях управления. Такую коммуникационную модель предложил немецкий ученый В. Трам. В его модели коммуникация выступает как контакт между отправителем и получателем, устанавливаемый с помощью сообщения, которое направляется по определенному каналу, кодируется и декоди­руется получателем; кроме того, имеется канал обратной связи и выде­лен результат (эффект) коммуникационного процесса. На рис. 51 показан этот процесс в виде схемы.

Рис. 51. Схема коммуникационного процесса с обратной связью

Представим себе содержание каждого из компонентов коммуникационного процесса.

1. Отправитель — создатель сообщения, тот, кто выдвигает какие-либо идеи (самостоятельно создает информацию) или аккумулирует уже имеющуюся информацию для дальнейшей передачи. Решая, какая значимая информация (идея) может стать предметом передачи, как ее закодировать, по какому каналу направить информацию, отправитель тем самым начинает процесс коммуникационного обмена. При этом очень важна ориентация отправителя на ситуацию, т.е. учет всех основ­ных компонентов процесса коммуникации. В противном случае ин­формация может либо не дойти до получателя, либо дойти до получа­теля в искаженном виде, либо не приниматься получателем.

2. Сообщение — подготовленная к передаче получателю информация, закодированная с помощью символов — слов, специальных знаковых символов, тона сообщения, рисунков, жестов, подтекста и т.д. В процессе кодирования (преобразования смысла идеи в символы) могут возникать проблемы, действие которых снижает эффективность процесса коммуникации. Например, отправитель составляет сообщение из символов, которые получатель не понимает, не встречал в своем прошлом опыте или неоднозначно трактует в контексте данного сообщения (т.е. отправитель не настроен на язык, культуру получателя и это ведет к искажениям в понимании).

3. Канал передачи информации — средство передачи информации, путь физической передачи сообщения. От качества канала передачи информации в коммуникационном процессе зависят понимание и принятие получаемой информации. Многое зависит от того, сможет ли руководитель настроиться на индивидуальную систему восприятия информации индивидом. При этом различают следующие каналы передачи информации: речевой канал; передачу письменных материа­лов; электронные средства связи (компьютерные сети, видеоконферен­ции, электронная почта, видеоленты и т.п.).

Кроме того, каналы в организации могут подразделяться на формальные, передающиеся по официальным каналам организации; неформальные — на основе горизонтальных связей (передача из подразделения в подразделение, слухи и т.д.).

При выборе канала надо учитывать его совместимость с типами символов, используемых для кодирования информации, что поможет избежать деформации сведений, а также суть самого сообщения. На­пример, если надо проинформировать сотрудников о каком-либо но­вовведении в рамках всей организации, целесообразнее это сделать на общем собрании и использовать речевой канал, чем излагать суть дела каждому работнику по телефону.

В практической деятельности руководитель организации применя­ет, как правило, не один, а два или несколько каналов передачи инфор­мации для подчиненных (официальное сообщение и сообщение с по­мощью слухов), что в отдельных случаях позволяет повысить эффек­тивность процесса коммуникации. Однако при этом также могут по­явиться проблемы. Например, процесс передачи информации не­редко осложняется, возникает двойное толкование одного сообщения, а при сочетании речевых указаний с письменными уведомлениями поток информации может стать просто неуправляемым.

4. Получатель — лицо (группа, организация), которому передана информация и которое интерпретирует (декодирует) ее. Интерпрета­ция сообщения получателем не всегда бывает успешной. Неправильная интерпретация часто обусловлена несхожестью языка, воспри­ятия культуры, различия в интересах отправителя и получателя. Многочисленные эксперименты подтверждают, что коммуникация в гомофильных парах (здесь гомофилия — сходство получателя и от­правителя по определенным признакам: языку, образованию, соци­альному статусу и т.д.) обычно более эффективна, чем в гетерофиль­ных (когда отправитель и получатель различны по указанным при­знакам), которые много времени затрачивают на понимание и обра­ботку сообщения, а также на подготовку ответа. Однако гетерофиль­ная коммуникация обладает большей информативной ценностью для получателя.

5. Результат (эффект) коммуникационного воздействия — измене­ния в поведении и состоянии получателя информации, которые выра­жаются в изменении знания получателя; изменении установок (отно­сительно объекта действия, оговоренного в сообщении); изменении в видимых действиях получателя (покупка товаров, отношение к трудо­вой деятельности, своевременный приход на работу и т.д.).

6. Обратная связь — «оперативная реакция на то, что услышано, прочитано или увидено; это информация (в вербальном и невербаль­ном оформлении), которая отсылается назад к отправителю, свидетель­ствуя о мере понимания, доверия к сообщению, усвоении и согласии с ним» [59. С. 174]. Обратная связь позволяет отправителю не только узнать результат акта коммуникации, но и скорректировать следующее сообщение для достижения большего эффекта. Если результат переда­чи сообщения достигнут (оно понято в подразделении организации и стало руководством к действию), говорят, что действует положитель­ная обратная связь; в противном случае действует отрицательная об­ратная связь. Следует сказать, что налаживание обратной связи в орга­низации — достаточно сложная задача. Особенно это касается верти­кальных, властных коммуникаций при контроле через принуждение, когда получатель информации испытывает страх перед возможными санкциями и специально искажает сообщение, поступающее через ка­налы обратной связи.

7. Шум — то, что искажает смысл сообщения, элемент процесса, присутствующий практически на каждом этапе передачи информации. Источниками шумов, затрудняющих точное понимание смысла сооб­щения, являются различия в восприятии информации, влияющие на ясность смысла при кодировании и декодировании, несхожесть в долж­ностном статусе (различное видение целей и задач организации и ее подразделений), особенности культуры и языка. В связи с этим одной из важных задач руководства организации и руководителей подразде­лений по формированию четкой системы управления, основанной на вертикальной коммуникации, является ликвидация шумов на всех эта­пах следования сообщения.

Таким образом, в рамках такого подхода процесс коммуникации можно рассматривать как ряд этапов, последовательно осуществляе­мых участниками этого процесса. На табл. 4 представлены основные этапы процесса коммуникации.

Таблица 4.

Этапы обмена информацией в организации

В процессе передачи, принятия и использования информации большое значение имеет форма включенности индивида в процесс ком­муникации и общения, которая выражается в выполнении индивидом определенных функций общения.

С этой точки зрения коммуникации представляют собой процесс обмена информацией между двумя (или более) социальными субъек­тами с целью обеспечения наиболее успешного приема и понимания информации, являющегося предметом обмена. С помощью такого под­хода к процессу коммуникации можно решать следующие научно-практические задачи в организации:

· изучать и совершенствовать информационные потоки в органи­зации, поскольку при возникновении каких-либо нарушений в ходе обмена сообщениями (задержки, перегрузка канала и т.д.) можно про­анализировать каждый определенный элемент или этап, выяснить, где именно произошел «разрыв», и попытаться устранить его;

· изучать процесс принятия управленческих решений, подбирать и создавать условия для наиболее эффективного управленческого воздействия, а также выявлять причины, мешающие принятию эффектив­ных управленческих решений.

Наряду с положительными чертами, присущими рассмотренной модели, у нее есть ряд недостатков:

· рассматриваются только парные, а не сетевые коммуникацион­ные связи;

· изучаются только линейные коммуникации — от источника к получателю, а не наоборот, т.е. только предельно простые коммуникационные связи.

Опыт изучения процессов коммуникации в организации показыва­ет, что в действительности коммуникации — это сложные, переплетаю­щиеся сети, а не простое общение отправителя и получателя.

Модель сетевого анализа коммуникационных сетей. В середине 1970-х гг. в теории коммуникации стал применяться новый подход, позволяющий анализировать отношения между элементами в коммуникативных структурах, которые рассматривались как составляющие коммуникационных сетей. При этом каждый элемент сети служит одновременно и передатчиком, и приемником сообщений, испытывает на себе воздействие всех других элементов сети. В соответствии с этим подходом сеть может пониматься как сеть полной системы (охваты­вающая всех индивидов в организации); сети групп (подсистем) — от 5 до 25 человек или более; личностные коммуникационные сети (между отдельными членами организации).

Зарождение этого научного подхода, получившего название сетево­го анализа коммуникаций, связывают с исследованиями социально-психологических отношений в малых группах, проводившихся А. Бавеласом (1950), Г. Ливиттом (1951), М. Шоу (1954), а также с социометрическими исследованиями реальных сетей в организациях. В ходе исследований были выявлены два типа коммуникационных сетей — радиальные и взаимосвязанные (табл. 5), присущие любой организа­ции.

Радиальные сети характеризуются прежде всего взаимодействием различных подразделений или малых групп, осуществляемым через отдельных своих членов. Такие сети характеризуются непостоянными, однако весьма полезными для группы и организации в целом связями. Например, член малой группы осуществляет обмен информацией с другими малыми группами. Если данный индивид делится конфиден­циальной информацией, возможны напряженность и конфликты; но в то же время это путь для проникновения деловой информации, необ­ходимой для нормального функционирования подразделения. Органи­зация будет успешной только в том случае, если все подразделения объединены функциональными связями. Поэтому создание радиаль­ных сетей в организации является одной из важных задач ее руковод­ства.

Взаимосвязанные сети характеризуются устойчивыми связями внутри малой группы. С точки зрения получения и обработки деловой информации группа с взаимосвязанной сетью считается самодоста­точной. Благодаря

Таблица 5.

Типы личностных коммуникационных сетей

многочисленным контактам между членами малой группы, постоянному обмену информацией и возможности ее бы­строй проверки, члены группы пренебрегают внешними связями с другими группами и подразделениями и с недоверием относятся к получаемой извне информации, границы членства в группе становят­ся более жесткими. Такое состояние группы в конечном итоге отри­цательно сказывается на процессах интеграции в организации, не способствует распространению и принятию норм корпоративной культуры. Разобщенность и недоверие — характеристики организа­ции, в которой присутствуют в основном взаимосвязанные коммуни­кационные сети.

Коммуникационные сети в малых группах могут иметь различные конфигурации, что оказывает значительное влияние на процессы коммуникации и поведение членов организации. Рассмотрим некоторые конфигурации сетей в малых группах. На рис. 52 представлены наи­более распространенные конфигурации коммуникационных сетей.

Каждая из коммуникационных сетей в малых группах приспособ­лена для решения определенных управленческих и производственных задач. Следует обратить внимание на положение лидера Л в группе. Функции лидера заключаются в обработке, коррекции информации и передаче ее другим членам малой группы «для исполнения».

а) «Круг» — децентрализованная сеть в малой группе, что выра­жается в положении лидера, подобного всем членам группы. При такой форме сети информация циркулирует по кругу, постоянно обновляясь, и каждый член группы способен повлиять на общий ход коммуникационного процесса, а роль лидера заключается в регулировании циркулирующих потоков информации и соблюдении направления ее движения строго по кругу, исключении хаотичности. Сети такого типа наиболее эффективны при выполнении групповых задач, требующих творческо­го подхода, способствуют тому, что членов группы удовлетворяет их деятельность, поскольку соблюдаются формальное равенство в отно­шении принятия решений и демократизм в отношениях между члена­ми группы и лидером. Многочисленные исследования, проведенные в малых группах, показали, что в коммуникационной сети типа «круг» (например, «круглый стол») резко снижается возможность возникно­вения деструктивных конфликтов.

Рис. 52. Конфигурации коммуникационных сетей в малых группах:

а — «круг»; б — «штурвал»; в — «цепь»; г — «игрек»;

д — «тент»; е — «палатка»; ж — «дом»; з — «паутина»

6) «Штурвал» — сильно централизованная сеть, т.е. информационный лидер группы находится в центре, к нему сходятся все коммуникационные потоки. Данная сеть не предусматривает общения членов группы между собой. Эта сеть идеально подходит для выполнения группой достаточно простых задач с высокой скоростью, когда каждый член группы получает четкое задание и предоставляет информацию о его выполнении только лидеру, не получая никакой дополнительной информации со стороны. Как правило, при такой конфигурации возникает большое количество ошибок вследствие слабости обратных связей и невозможности взаимных коррекций ошибок между членами группы. При усложнении заданий или увеличении численности членов группы, постоянно связанных с лидером, у последнего наступает информационная перегрузка, что приводит к еще большему количеству ошибок и некачественному выполнению заданий. Коммуникационная сеть «штурвал» эффективна при жесткой централизации власти в руках руководителя или лидера и слабой включенности рядовых членов группы в процесс принятия управлен­ческих решений.

в) «Цепь» — сеть со слабой централизацией. Такая сеть исполь­зуется в условиях многозвенных технологий (при большом количе­стве последовательно выполняемых операций). Здесь лидер фикси­рует лишь конечный результат и дает указание на выполнение сле­дующего технологического цикла. Поскольку «цепь» содержит боль­шое количество звеньев, происходит сильное искажение информации (обратная связь осуществляется последовательно через все звенья цепи к лидеру), когда, например, исполнитель (последнее звено цепи) вносит какое-либо предложение и оно проходит «по инстанциям» к высшему руководству, причем каждый следующий член сети может внести коррективы в это предложение. Такая сеть, в которой лидер фактически не может осуществлять эффективный контроль на всех участках, применима только в случае, когда члены группы сами за­интересованы в выполнении порученных заданий и контролируют действия своих ближайших «соседей».

Например, сети типа «цепь» используются в японской системе организации производства «точно вовремя». Здесь каждый исполни­тель получает строго определенное количество деталей мелкими пар­тиями; так, если сборщик должен собрать двадцать узлов, то он полу­чает строго двадцать болтов. Если в этой партии попадется один нека­чественный болт, то сборщик не сможет собрать один узел. Поскольку санкции осуществляются по конечному результату, то за некачествен­ный болт ответственность должен нести сборщик. Поэтому он стремит­ся сам контролировать деятельность рабочего, изготавливающего болты. Очевидно, что такой контроль возможен только при общей за­интересованности в результатах работы.

г) «Игрек», или «цепь со сторожем» — сеть, имеющая разветвле­ния. Здесь «сторож», перерабатывающий информацию для лидеров, ставится на разветвлении сети. Присутствие «сторожа» исключитель­но важно для лидера, так как позволяет ему получать обобщенную информацию сразу из двух цепей без информационной перегрузки. Конфигурация «игрек» характерна, в частности, для линейных иерар­хических структур; в этом случае к руководителю поступает обобщен­ная информация о деятельности нескольких отделов от заместителя, помощника или диспетчера. При многих достоинствах разветвленных коммуникационных сетей они имеют ряд недостатков: наличие иска­жений в сетях и, самое главное, концентрация больших ресурсов ин­формационной власти у «сторожей», которые могут обобщать, перера­батывать и передавать информацию в нужном для них виде, что сни­жает значимость и возможности управления у руководителя или лиде­ра. Например, руководитель поручает своему секретарю, выполняющему роль «сторожа», контролировать потоки информации, которые стекаются к нему от многих подразделений. Секретарь, располагая сла­бой степенью контроля, может дозировать и распределять информа­цию, так как имеет дополнительные властные ресурсы.

Цепи типа «игрек» или «шпора» наиболее характерны для функциональных структур организации.

д) «Тент» — конфигурация сети, которая часто используется в продуктовых или многопрофильных структурах управления. Здесь предусматривается прохождение информации по отдельным ветвям структуры с разделением по отдельным регионам или продуктам.

е) «Палатка» — сеть, в которой наряду с вертикальными офи­циально допускаются горизонтальные каналы коммуникации, но не все, а только между верхними эшелонами управленческой структуры; горизонтальные связи не предусмотрены на средних и низших уров­нях управления. Таким образом, «палатка» не предусматривает учас­тие низших слоев организации в управлении процессами в органи­зации, но она позволяет образовывать коалиции между представите­лями высшего уровня руководства.

ж) «Дом» — сеть, в которой существует постоянный обмен информацией между руководителями всех структурных уровней управления. Здесь информация может исходить от высшего органа управления и контролируется им по каналу обратной связи. Однако обратная связь, в которой задействованы представители разных подразделений одного уровня управления, может оказывать отрицательное воздействие на качество управленческих решений, так как в большинстве случаев